400 страниц моих желаний

— Упс! Ма-а-ам… — позвала я, указывая взглядом под потолок.

— Ой! — всполошилась та, заметив то, что натворила.

А тем временем её детище уже вовсю начало прожигать пластиковую плитку на потолке.

— Гаси, — говорю.

— Как?! — едва ли не кричит бессмысленно мечущаяся по комнате мама.

Вот же блин… Нет, ну понимаю, я училась хотя бы азам, потом ускоренно штудировала запретные труды по драконьей магии, а мама вообще теоретик. Но что нам делать сейчас?

Был бы здесь Ворон… А с ним как назло никак не связаться, мысли закрыл, блин. Теперь кричи не кричи, не услышит, а мобильным он пока не обзавёлся. Я схватила телефон и попыталась связаться с Пашей, надеясь через него добраться до леросса, но он не отвечал. И тут вспомнилось, что Даша записывала свой номер на листочек… Выбежала в коридор, перерыла всю сумочку-рюкзачок. Увы, как всегда — когда что-то очень нужно, это нечто не найти. А из комнаты уже вовсю валит дым.

Мимо, с пронзительным воем проносится ошалелый кот, а следом за ним выскакивает закашливающаяся мама. Я раз за разом набираю Пашкин номер, но он по-прежнему не отвечает. Сунула мобильник в карман. Заскочила в комнату. Коптильня ещё та! Потолок не горит — тлеет, но дыму! Глаза сразу же заслезились. Дышать тяжело. Пригибаюсь пониже, там ещё хоть какой-то воздух есть. Вытащила из тумбочки коробку с документами и имеющейся в доме наличкой, схватила мамин ноут, свой планшет и почти задыхаясь выскочила в коридор, столкнувшись в дверях с бегущей навстречу мамой, с ведром воды в руках.

Вот только стоило плеснуть воды и пламя мгновенно вспыхнуло ещё сильнее, будто она жидкости для розжига ливанула от души.

Мама выскочила в коридор, где теперь уже тоже было трудно дышать от дыма.

— Что стоишь? Быстро одевайся и на лестницу! — хрипловато выкрикнула она. — И пожарных вызывай…

— Не помогут пожарные, — констатирую. — Это как с электричеством. Не получится магический огонь обычной водой залить.

В этот момент, словно по заказу из-за входных дверей послышались громкие голоса, и кто-то начал звонить в квартиру.

— Кх-кх… Что делать? — спросила мама, в тоже время сунула мне в руки влажное полотенце, жестами показав, чтобы приложила его к лицу. — Уходи… Бог с ней с квартирой. О детях подумай…

Мотаю головой. Огонь…

— Они драконы, — говорю.

— Да хоть динозавры! Ты-то человек!

Кошусь на начавшую подозрительно вздрагивать под ударами входную дверь. И ведь если войдут, станет только хуже. Начнут заливать огонь, и он распространится дальше, а остановить они его не смогут, так весь дом спалим.

Что же делать? Надеяться не на кого. Мама не помощник. Ворон далеко. А я… Я недоделанная богиня Рестанга!

«Муз!!!»

Тишина. Только шипение и гул разгорающегося всё сильнее огня и глухие удары в дверь. Какой-то скрежет. Горло першит. Голова начинает кружиться. Надо успокоиться. Чтобы я сделала, будь мы в этот момент на Рестанге? Однозначно не ушла бы, бросив дом догорать.

В голове тут же появилась ясность и с молниеносной скоростью замелькали расчёты магических формул. В груди разливается холод, растекается по всему телу, словно очищая организм от витающей вокруг дымной отравы, а на кончиках пальцев ощущается покалывание. Делаю шаг в сторону комнаты, на пути мгновенно появляется мама. Пытается остановить.

— Потом, всё потом, — говорю и плечом отталкиваю её в сторону.

Не время для полемик. Мне нельзя терять сосредоточение. И вот я в комнате, сзади ничего не понимающая мама тянет за кофту. Мешает. Щелчок пальцев и я лишаюсь этой части своего гардероба. Зрение обострилось. Жар уже не тревожит. Дым тоже. Со странным, охватившим меня спокойствием оглядываюсь по сторонам.

Лампочки в люстре полопались. Но света хватает. Зловещего… Красного… Оранжевого… Синего… Зелёного… Это чадя на всю округу полыхает диван, палас местами уже прогорел, потолочная плитка расплавилась и свисает серовато-белёсыми сталактитами почти до самого пола, обои обуглились, от штор и тюля остались лишь кольца на железном карнизе.

Глаза сканируют окружающее пространство, а в голове продолжаются расчёты. От моих рук во все стороны начинает растекаться голубоватое свечение соприкасаясь с которым исчезает дым, гаснет пламя, прекращают тлеть вещи. Сантиметр за сантиметром, эти лучи охватывают всю комнату и сквозь очистившееся от копоти и дыма окно, видно столпившихся на улице соседей. Воздух наполнился запахом озона как после грозы. Свет с кончиков моих пальцев всё льётся и льётся, постепенно становясь нестерпимо ярким, а потом раздаётся хлопок сопровождаемый заставившей зажмуриться вспышкой, и… Я обессилено опускаюсь на остатки паласа.

Вокруг полный разгром. Но ни малейшего признака пожара: ни копоти, ни черноты, ни запаха гари, лишь проплешены то тут, то там открывающие бетонные стены, топорщатся в стороны выскочившие пружины дивана, на полу искрится мелкое крошево стекла от лопнувших лампочек. А на пороге комнаты застыла с откровенно отвисшей челюстью мама.

— Ты это сделала… — тихо произносит, а в следующий миг, со стуком и треском слетает с петель входная дверь и коридор заполняет ворвавшийся в квартиру народ.