48 минут, чтобы забыть. Книга 2

— Очень смешно, Ник. — Она встала и, развернувшись, зашагала прочь, а я словно напополам разорвался от противоречий.

Следовало встать и уйти в другом направлении, где единственный человек, о котором я беспокоился, был лишь я сам, Арт с Шоном, ну может, еще и Джесс (где-то в глубине души. Очень очень глубоко). Но что-то было в этой девушке, что заставляло забыть о собственном эгоизме и гордости. Один только взгляд на покачивающиеся бедра, развивающиеся за спиной рыжие волосы разбудил дикое желание ударить себя пару раз по лицу, крикнув: «Очнись! Твою мать, что же ты творишь!»

— Подожди, Ви, — догнал я ее, схватив за локоть. Виола резко остановилась, напрягшись всем телом, и повернулась, задрав свой веснушчатый нос вверх. — Я честно ничего не помню… ну практически… про рисование уж точно.

Ее злость сменилась потрясением.

— Прости, что? — неуверенно произнесла она.

Я знал, что начал переступать черту, которую ни в коем случае не должен был, но не мог остановиться.

— Я участвую в одной экспериментальной военной программе. — Сделав паузу, я попытался подобрать слова. — Короче, я не могу об этом много говорить. Они работают над улучшением способностей солдат… ну и как побочный эффект, я частично потерял память.

— Ты вообще ничего не помнишь? — произнесла она, прищурившись. — И меня?

— Тебя помню. В тринадцать лет, — уточнил я.

Наши взгляды пересеклись, но Виола тут же разорвала эту связь, опустив взгляд на мою руку, все ещё сжимающую ее локоть. Я тут же отпустил. Тишина расстелилась между нами, и я попытался разбить неловкость, сделав шаг назад, пропуская ее на улицу. Двери раскрылись, позволив холодному воздуху ворваться внутрь.

Виола дважды обернула серый шарф вокруг тонкой шеи и медленно зашагала в сторону юго-восточной части города. Оказалось, нам по пути.

— А какое твое самое яркое воспоминание, связанное со мной? — догнав, спросил я.

— Ни за что, — покачала она головой. — Даже не надейся!

— Что? Я хочу знать! Расскажи мне!

— Нет.

— Да ладно, — попросил я, — ты должна сжалиться над моей пострадавшей памятью.

Она подняла уголки губ, словно размышляя, стоит ли поддаться на уговоры.

— Не самое приятное, я полагаю? — предположил я, хотя прекрасно знал, что случилось, но хотел услышать ее версию событий.

— Я его переписала, — остановившись, произнесла девушка, и я тоже замер.

— В каком смысле?

— Ты будешь смеяться.

— Не буду, обещаю, — приложил я кулак к сердцу.

— Ладно. Но ты обещал! — нахмурилась девушка, указывая мне в грудь пальцем. — Я его не совсем переписала, скорее, сочинила на его основе рассказ. Так вот, — она нервно начала гнуть пальцы, — эта история оказалась в нашем пансионе настолько популярной, что даже девчонки постарше передавали ее друг другу, пока страницы не истрепались до такой степени, что читать стало невозможно. Когда книжка дошла до директора, она вызвала меня в кабинет, отчитала, но потом, улыбнувшись, добавила, что мне стоит попробовать поступить в Оксфорд на литературный.

— И ты поступила?

— Нет, отец оплатил стипендию на экономическом в Брюнэле, — грустно ухмыльнулась она и отвела взгляд куда-то вдаль.

— Напомни, как назывался тот журнал?

— «NewPort Evening», там одно время издавали небольшие рассказы в разделе «Романтика». Вряд ли ты его уже найдешь. Это же было пять лет назад.

Я мысленно сделал в голове пометки. 2011 год, рассказ про Эдмундс, Нью Порт…

— Постой, это, конечно, здорово, но романтика? В Эдмундсе? — спросил я, улыбнувшись.

— Пришлось немного приукрасить, — пожав плечами, ответила она. — Не писать же, как было на самом деле, Ник. Уж ты-то мог промолчать, — на ее лице зажегся румянец.

Что? Вот такого я точно не ожидал!

— Ты переписала наш поцелуй? — спросил я. Ее глаза в ужасе округлились, подтвердив мои предположения. — Я угадал?

Самый милый оттенок красного залил девичьи щеки.

— Давай, давай, смейся, — толкнула она меня в бок, и я перехватил ее руку, но тут же отпустил, чтоб еще сильней не смущать.

— Сама серьезность, ты видишь? — я сжал губы так сильно, стараясь сдержать улыбку, что аж металл о зубы скрипнул. — Теперь ты просто обязана дать мне почитать эту историю, — все еще сражаясь с подступающим смехом, подытожил я.

— Не дождешься!

— Я имею полное право, учитывая, что являюсь главным героем.

— От тебя там осталось лишь имя и дрянной характер. Все остальное я придумала.

— Значит, вот почему девушки так обожают эти любовные истории, потому что в них нет ничего настоящего? Сплошные розовые сопли и поцелуи под дождем. Кстати, мы целовались случайно не под дождем?

Она покраснела еще сильнее, отвернувшись в другую сторону.

— Что, серьезно? Почему вы, девчонки, так это любите?

— Наверное, так больше драмы.

Виола остановилась возле здания лаборатории и достала из кармана чип-ключ. На самом деле, я не был удивлён. Отец наверняка поселил ее наверху в одной из комнат для персонала, работающего здесь.