6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

«Да и фасон ее платья слишком вызывающ, – неодобрительно думала Мэри, терпеливо выжидая, когда же хозяйка закончит инспектировать свою прическу и выскажет ей свое недовольство и/или наконец-то позволит удалиться. – Ей всего девятнадцать, к тому же, она не замужем. Такой низкий вырез абсолютно неприличен для столь юной и благородной девицы. Еще хоть на четверть дюйма ниже – и этот наряд был бы просто вульгарным! Господи, да такой фасон не подобает даже посудомойке!!! Хотя нравы нынешней молодежи таковы, что иной раз и не знаешь, кто приличнее будет – такая вот дама или кухарка. Совсем распустились!!! Да раньше ни одна благородная девушка даже не взглянула бы на такую стыдобищу, не то что на себя надеть да перед людьми показаться! А коли кто увидел бы девицу в платье с таким вырезом, так сплетен и позора не оберешься-не оправдаешься, на глаза не покажешься. А уж о репутации после такого и говорить не приходилось! А нынче – на тебе! Все, что угодно! Что пожелаешь, то и прилично! Ужас!!! И куда катится наш мир?»

Но несмотря на то, что внутри у нее буквально все кипело от негодования и осуждения, на лице женщины не отразилось даже слабого намека на те эмоции, что обуревали в эту минуту ее душу. Мэри достаточно ясно и четко представляла себе, что произойдет, если у юной мисс Лэганн мелькнет хотя бы подозрение, что ее служанка – низшее и совершенно недостойное внимания благородной и знатной девушки существо, чья главная и единственная цель в жизни – выполнять ее указания и прихоти и которое в принципе не имело права о чем-либо думать – осмелилось не только судить свою хозяйку, но и вынести в результате столь нелестный приговор, а потому на лице служанки застыло приличествующее ее положению покорно-угодливое выражение. Ей совсем ни к чему были неприятности. Да и менять работу в ее возрасте было уже достаточно сложно. К тому же, все происходящее было совершенно не ее делом, поэтому Мэри предпочитала молча выполнять данные распоряжения и держать язык за зубами.

Тем временем Элиза закончила осмотр прически. Так и не обнаружив ничего, к чему можно было бы придраться, она на мгновение скорчила недовольную гримаску.

- Хорошо, – наконец снисходительно бросила она. – Можешь идти, Мэри.

Молча присев в реверансе, Мэри не замедлила воспользоваться разрешением и спешно, но бесшумно выскользнула из комнаты. Проследив в зеркале за уходом служанки и дождавшись, когда за ней закроется дверь, Элиза снова перевела взгляд на свое отражение и чуть нахмурилась.

«Что же делать?»