90 последних лет

Смотря сквозь щели заколоченного окна в едва освещенное электричеством нутро дома-изолятора Риф ужасался тем страшным изменениям, что претерпели знакомые ему долгие годы люди: они словно болванчики ходили взад и вперед по комнате обхватив голову руками и громко крича от боли. В их движениях нет осмысленности: это просто механическое баюканье больной части тела бесконечное и бессмысленное. Среди прочих поистине ужасный вид у тех, кто болел дольше всех: лица до мяса изодраны ногтями окровавленные лохмотья кожи напитаны текущим из глаз и носа гноем на фоне вытаращенных глаз и пучков выдранных волос на голове.

– Двое женщин уже мертвы, по всей видимости слабые сердца не выдержали болевого шока – тихо произнес Наиль, глядя на вечернее небо и не имея больше сил смотреть на больных, – а один из мужчин, видишь, там в углу, не выдержав пытки перевернул табурет ножками вверх и с размаху насадился глазницей на одну из них, так и окоченев после смерти. Мы просили живых вынести тела мертвецов, но они уже не реагируют на наши призывы ничего не едят и только жадно пьют воду, которую мы подаем снаружи через трубку. Мы исключили любые контакты с ними, но боюсь рано или поздно болезнь выскользнет, ведь шанс для непредвиденностей есть всегда.

Пара человек заметила их и бросилась к окну забитому снаружи крепкими досками, прижалась к стеклу гноящимися лицами пачкая их и громко стеная от боли, прося избавления от страданий ревущей, едва разборчивой речью. Это были совсем молоденькие девушки, которые, по-видимому, заразились одними из последних, и видя их страшную участь Риф закрыл рукавом лицо и отвернулся, не позволяя вырваться тихому рыданию.

– Нужно что-то срочно делать так не может продолжаться долго… Я перепробовал уже все от лечения травами до заговоров, но ничего не помогло, тем более что даже прикоснуться к больным нельзя. В отчаянии мы думали и о том, чтобы сжечь их вместе с домом, но так и не решились на это… Мы не хотим пугать детей и пытаемся как можем скрыть факт болезни, забив дом наглухо досками… и, к счастью, это пока работает, даже Арик, несмотря на свое любопытство каким-то образом до сих пор ничего не узнал, видимо на этой стороне поселка у нашего мальчика нет срочных дел – слабо улыбнулся старик, вспомнив о внуке.

Мрачное молчание окутало мужчин, пока оба медленно брели сквозь черноту ночи, не обращая внимания на проливной дождь и холод, забирающийся под одежду вместе с влагой. Все уже давно спали, и темнота меж домов была абсолютной, за исключением мощного снопа света прожектора шарящего по черной стене леса. Новички хоть и были заметно обескуражены окружающей убогостью и теснотой предлагаемых им жилищ, с большой благодарностью приняли заботу, которой их окружили взволнованные жители Черницы и сейчас тоже блаженно спали, наконец-то не чувствуя бесконечных зуботычин подпрыгивающего вездехода и вони его выхлопа.

Все дышало каким-то тревожным предчувствием, низкое невидимое небо давило на плечи, а в шуме дождя с порывами ночного ветра и поскрипыванием лопастей вращающегося ветрогенератора чудился странный заунывный мотив. Стряхнув морок, Риф, который так и не прилег за весь день, размял уставшие плечи, посмотрел как зевающий Наиль входит в их дом… но все же не последовал за ним, а зашагал прочь под проливным дождем смахивая с лица бегущую воду и увязая почти по колено в грязи когда его сапог промахивался в кромешной тьме мимо деревянной поверхности пешеходных мостков. Ноги привели его к домишке куда определили Вэйна, в окне которого, к своему удивлению, Риф увидел свет и массивный силуэт сидящего за столом мужчины. Постучавшись, он просунул голову и плечи в дверь. – Можно? – и вошел, уловив едва заметный кивок бритой головы.

– Вэйн? Что случилось почему тебе не спится? Видимо управлять Шарлоттой одно удовольствие, раз несколько десятков часов, проведенных за ее рычагами совсем не отняли у тебя сил?

– Я смотрю ты тоже полон энергии и развлекаешь себя ночными прогулками в такой ливень, – хмыкнул Вэйн, поднимая опухшие глаза на вошедшего парня.

Риф позволил себе присесть, натруженные ноги гудели, перед глазами все плыло от усталости, но тем не менее он заметил, что его собеседник покрыт потом и даже в полутьме выглядит бледным, будто пробудился от кошмарного сна. Пристально оглядев еще раз Вэйна с головы до ног, словно силясь понять, что именно того гложет, ночной гость осторожно продолжил:

– Слушай друг, что бы там ни было, позволь времени все наладить. Еще вчера ты на коленях, в ошейнике просил быстрой смерти, а сегодня открываешь новую главу жизни осваиваясь в нашем диком углу, где голова идет кругом от количества работы.

– Нет, Риф что ты – ответил со скромной улыбкой гигант, – мне ли задирать нос и не ценить шанса, подаренного Господом? Я ведь прекрасно понимаю, что спасся чудом и намерен отдать все силы этому новому дому. Земля здесь прекрасна, я вижу огромный потенциал, а ее удаленность от посторонних глаз обещает спокойствие всем нам…

Риф сидел, механически кивая и переводя невидящий взгляд в темную ночь за окном.