А смерть подождет (СИ)

Сейчас мы шли уже за границей Дэллиэна, и решеток, пропускающих свет, больше не было, так что именно Карри, как члену нашей маленькой группы с самым большим магическим потенциалом, пришлось создать огненный шар. Благодаря ему мы хотя бы видели куда ступать, но о том, чтобы согреться, разговора даже не шло — мы не знали, на что нам в будущем может пригодиться его сила. Морт съежился у меня на плече в плотный комок, вцепившись когтями в плечо, а я радовалась, что на мне есть куртка, которая препятствовала появлению новых синяков.

— Последнее время в эльфийские лесах и приграничье развелось много оборотней, — начал Хищный, чтобы хоть как-то разнообразить нашу монотонную ходьбу. Ханна с искренней благодарностью посмотрела на него, потому что девушке любое молчание было в тягость: несмотря на ее внешнюю скромность, она производила впечатление любительницы поговорить. — Из прежних четырех кланов, Северного, Южного, Западного и Восточного, соответственно, начали уходить молодые оборотни, еще не достигшие зрелости и неспособные контролировать себя. Они становятся обыкновенными дикими волками, теряют разум, нападают на всех встречающихся им путникам. Привычнее им быть одиночками, но последнее время начали сбиваться в стаи.

— У меня странное чувство, что нам опять «повезет», — саркастически протянул Карри, крутя в руках снежок и периодически оплавливая его об огонек, плывущий перед ним. — Сирина владеет замечательным даром приталкивать неприятности ко всем, кроме самой себя.

Я ухмыльнулась этим словам, прямо на ходу рассматривая наритэн. Почему же мне нельзя знать его истинное имя?

Завернув в очередной раз, мы уткнулись в тупик, полностью заваленный снегом. Я от удивления икнула, Ханна не удержалась и чихнула, а Карри с Хищным довольно переглянулись.

— Пришли, — весело улыбнулся граф и вся обстановка вокруг нас на мгновение полыхнула жарким пламенем, а от снега на расстоянии ближайшего десятка шагов не осталось ни следа.

— Позер, — хмыкнул Хищный, а Карри невинно пожал плечами, первым выходя под свет луны. Полной луны, надо заметить, что совсем не радовало. Синеволосый заметил, куда направлен мой взгляд и так же помрачнел. — Сегодня пробудятся не только рожденные, но и превращенные. Ты действительно притягиваешь неприятности, девочка.

Словно в подтверждение его словам где-то в глубине леса раздался протяжный вой. А мне с чего-то в голову забрела странная мысль, что волки не любят снег. А оборотни — в особенности.

— Пошлите, — как ни странно, именно Ханна первой очнулась от завораживающего вида медленно падающего снега. Казалось, каждая снежинка чуть ли не плакала от сожаления и пыталась поговорить со мной, в отличие от яростной метели, хлыстающей по щекам морозными плетями.

— Пошлите, — кивнула я, надевая капюшон на голову и пряча руки в карманах, чтобы ни одного кристаллика льда не коснулось моей кожи.

Я не привыкла, когда кто-то скрывает от меня вещи, прямо касающиеся меня и моей жизни. Я не люблю, когда меня привязывают к себе, запрещая сделать лишний шаг, и в тоже время говорят со мной ледяным равнодушным тоном. Я привыкла действовать и… и, кажется, начинаю привыкать уходить.

***

К середине ночи мы все-таки остановились на ночлег, расчистив небольшую площадку от высоких сугробов, через которые нам с трудом приходилось пробираться, трясясь от мороза. Теперь мы сидели на продрогшей, но постепенно согревающейся земле и грели руки у костра. Даже Морт, который обычно привык сторониться открытого огня, чуть ли не залезал в самое пекло, аккуратно подставляя свой пернатый бок.

У Хищного в рюкзаке, к счастью, оказалась мясная наваристая похлебка, заморозившаяся чуть ли не в холодец. Расплавив ее, мы как следует подкрепились, чуть ли не мурлыкая от удовольствия, и улеглись спать. О нормах приличия и правилах этикета на время пришлось позабыть — все мы прижались друг к другу как можно ближе, чтобы хотя бы как-то согреться в морозе. Когда Ханна сплела вокруг нас прозрачный силовой полог в виде пузыря, Карри удалось наполнить его теплым воздухом, который сделал окружающую обстановку приемлемой для сна. Парни, привыкшие к таким прогулкам, всё время старались подбадривать меня и эльфийку, но мы с ней неожиданно нашли общий язык, если им можно назвать упрямое молчание. Мне было приятно, что Ханна постепенно стала привыкать к моему обществу и перестала шугаться в сторону, стоило только мне случайно задеть её.

К утру девушка и вовсе забыла про свой страх, первой начав разговор, как только мы проснулись.

— Будем будить этих? — шепотом спросила она меня, заметив, что я тоже не сплю, а задумчиво смотрю на серое небо, полностью заволоченное тучами. Мне снилось голубое небо и теплый марионский ветерок с приятным запахом луговых трав, но утро встретило меня эльфийской зимой, которую я начинала ненавидеть.