Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

— Конечно, бывают. Врачи тут ничем не отличаются от людей других профессий. Но ведь нас интересуют не исключения. Я вам напомню сейчас одну известную библейскую историю. Она не имеет отношения к врачам, но тем не менее имеет отношение к обсуждаемой теме. Я говорю о благословении Исаака. Прежде чем благословить своего первенца, он попросил его принести ему чего-нибудь вкусненького. И эта отсрочка имела потом серьезные последствия[26]. Он что, не мог благословить без угощения? Конечно, мог! Но он хотел перед делом, которое считал важным и серьезным, поднять себе настроение.

— Вы скептически относитесь к феномену исчезающих от корыстолюбия способностей, а между тем многие говорят об этом как о непреложном и многократно наблюдаемом и воспроизводимом факте. Вот, например, Джуна. Знаменитая целительница, Брежнева лечила. Говорят, после того, как она стала брать деньги за свои медицинские услуги, дар покинул ее.

— А у Брежнева не брала? Я думаю, он находил способы расплачиваться с ней каким-то другим способом, который, надо полагать, ее вполне устраивал. Она могла лишиться своего дара по самым разным причинам — вовсе не обязательно из-за денег. Это лишь одно из возможных объяснений.

— Гак вы считаете, что такое объяснение все-таки возможно?

— Я считаю неверной эту концепцию в принципе, но это вовсе не значит, что у каких-то конкретных людей в конкретных обстоятельствах не может наблюдаться подобный эффект. Людям свойственно задумываться о природе своего дара. Они могут давать ему самые разнообразные объяснения, в том числе и такие, которые будут стимулировать их к более нравственной, к более духовной жизни. Если они убеждены, что деньги могут ослабить их способности, если они сосредоточены на этой мысли и испытывают комплекс вины и поэтому напряжены, не уверены в себе и сами ставят свои способности под вопрос, вероятность успеха становится куда меньше. Я же говорю: у человека все получается лучше, когда он в ударе.

— Значит, у человека, лишенного нравственной рефлексии, дела должны идти лучше?

— Вы полагаете, что испортить настроение способны только угрызения совести? Уверяю вас, у человека, не знающего, что это такое, есть масса других причин для огорчений.

Что называть чудом?

Границы между чудесным и обыденным размыты — невидимые чудеса случаются каждодневно.

Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

— Кажется, я знаю, что он ответил.

— ?

— Должно быть, он сказал: «Нет, это привычка!»

— Верно! А вы как думаете, это чудо или привычка?

— Смотря что называть «чудом». Все ведь зависит от дефиниции. Я вам расскажу старый английский анекдот. Авторство приписывается Дизраэли[27]. Он задавал вопрос: «Чем отличается беда от катастрофы?» И сам же отвечал на него: «Если Гладстон[28] упадет с крыши парламента и не свернет себе шею, — это беда, но не катастрофа. Если же он свернет себе шею, — это катастрофа, но не беда».

— Могу вам рассказать структурно идентичный анекдот, правда, не английский, а советский. «Если корова упала в яму и переломала себе ноги, это беда, но не катастрофа. Если же самолет с Политбюро развалился в воздухе, это катастрофа, но не беда». Но мы отвлеклись от чуда.

— Слово «чудо» имеет на иврите эквиваленты с несколько разным смыслом. Например, слово «пеле» — это какое-то крайне маловероятное или совсем уж невероятное событие. Несмотря на эти определения, удивительные события, противоречащие нашим привычным ожиданиям, время от времени случаются и откладываются в человеческой памяти. А слово «нес» означает совсем иное: это тоже чудо, но чудо совсем иного рода — это знак Всевышнего человеку.

— Вы не могли бы привести какой-нибудь пример.

— Пожалуйста. Поскольку речь у нас сегодня постоянно заходит о падениях, я этот ряд и продолжу. Вот, допустим, падает с неба метеорит. Падает он, падает и вдруг за два метра от земли зависает в воздухе. Это модель «пеле». Сенсация немедленно попадает на первые страницы всех газет, космический осколок, парящий в