Адрес: Центавр

Тем временем корабль словно бы приблизился к ним — или сканер улучшил разрешение картинки. В поле зрения появилось название.

— Тория, — прочел Веббер. — «Виктория». Виктория — значит победа. Для кого-то победа, для кого-то — поражение.

— «Звездная Виктория», — поправил Джордан; корабль слегка вращался, и теперь они видели его полное название. — Тут они торопят события. Нас еще не победили.

— Но сколько до него? — проворчал Джордан. — Чтобы определить это, надо знать технические характеристики радара.

Экран не отражал никакой информации по интересующему их вопросу. Возможно, Нона внесет какие-то усовершенствования в свое устройство чуть позже, если только найти способ рассказать ей, чего им хочется. Сейчас они имели просто изображение с поворотом в три четверти, видели весь корабль от носа до кормовых дюз, из которых не били струи реактивного пламени. Конечно, ведь преследователь шел на гравитационной тяге. Они уже знали об этом.

— Итак, мы на него посмотрели, — сказал Веббер. — Что дальше?

— Мы не позволим им поймать нас, — заявила Джерианн. — Доччи что-нибудь придумает.

Доччи не разделял ее уверенности. На самом деле он сделал не так уж много, чтобы завести их так далеко. Обратил недовольство в нечто позитивное, и соединенные усилия пока позволяли им преодолевать все препятствия. Но именно Нона дала им силу, чтобы сделать из их предприятия что-то стоящее. И она тоже не всемогуща — должен же наступить конец этой череде открытий и изобретений. Существуют обстоятельства, против которых любая смекалка бессильна.

Сейчас для того, чтобы продолжить полет, им мало одной находчивости. Они знают, что их преследует корабль. С ним надо разобраться. Космос бесконечен, и они имеют возможность уклониться от погони. Надо только узнать, где именно находится корабль.

Все смотрели на Нону. Она стояла близко, очень близко к Кэмерону. И, кажется, понимала, что от нее чего-то ждут. Он улыбнулся ей сверху вниз, она коснулась доктора, ответила внимательным взглядом, потом подошла к сканеру, покопалась с ним, небрежно поменяла несколько разъемов.

Пока Нона работала, изображение задрожало, пропало на несколько секунд, а когда появилось вновь, корабль быстро приближался, заполняя весь экран. Ближе, ближе, корпус его прильнул к поверхности экрана — и вдруг они оказались внутри отсека управления, вернее, смотрели на него с телеэкрана, расположенного в этом самом отсеке.

Джордан нахмурился.

— Они скопировали у нас гравитационную тягу, не скопируют ли и сканер?

— Я так не думаю, — ответил Доччи. — У них телеэкраны ближнего радиуса действия. Хотя не вижу, почему нельзя состыковать две совершенно разные системы телекоммуникации.

Они видели на экране пустое помещение; никто не появлялся. Нона в нетерпении коснулась контактов, картинка распалась, сдвинулась, а потом возникло изображение другой комнаты, в которой тоже имелся телеэкран. В ней за столом сгорбился широкоплечий мужчина, который что-то бормотал, скребя в затылке. Он подписывал какие-то бумаги; один лист скомкал и отшвырнул, предварительно оторвав клочок со своим автографом, остальные документы сунул в папку.

Человек повернулся, и все увидели, что это генерал Джадд.

Он быстро протянул руку к переключателю, но тут же отдернул ее.

— Ну что, беглые сиротки вернулись, ведя друг дружку за руку? — со спокойным высокомерием спросил он. — Или мне следует сказать — рука об руку, Кэмерон?

Может, кто-то и не обратил внимания на последние слова, но только не Доччи. Генерал не назвал Кэмерона доктором. Похоже, Медсовет предпринял определенные шаги, и Кэмерон больше не врач. Это было последнее подтверждение (если оно еще требовалось) того, на чьей стороне Кэмерон.

— Ба, у нас теперь новая расстановка, — продолжал генерал. — Кэмерон с Ноной, а наш мятежный инженер с Джерианн.

У Доччи начало светлеть лицо, но он усилием воли не позволил сиянию, струящемуся по венам, подняться до кожных покровов.

— Мы не возвращаемся, генерал. Хотя считаем, что будет полезно поговорить, если вы не против.

— Я всегда не прочь поболтать, Доччи. Всегда готов выслушать, что хочет сказать другой парень. Если только он говорит по делу.

Генерал явно считал, что его позиции достаточно крепки и можно позволить себе оскорбительный тон. И он был недалек от истины.

— Во-первых, нам хотелось бы узнать, чего вы хотите, — выговорил доччи.

— Наши требования нисколько не изменились. Поворачивайте и возвращайтесь. — Джадд широко улыбался, но улыбка больше напоминала волчий оскал. — Мы не настаиваем, чтобы вы заняли прежнюю орбиту. Вообще-то будет лучше, если передвинете астероид ближе к Земле.

То есть туда, где они окажутся под постоянным присмотром Медсовета. Где будут вечно витать в облаках на глазах у всего человечества, не являясь его частью.

— Естественно, мы не принимаем таких требований, — ответил доччи. — Однако не отказываемся от переговоров полностью. Среди нас имеются некоторые, кто по тем или иным причинам хотел бы вернуться — в основном из-за тоски по дому. Если желаете, можно договориться о передаче этих людей на ваш корабль.