Африка — земля парадоксов

— Нагое тело — низко и бессовестно, а одетое — достойно уважения, так как принадлежит настоящему человеку, умеющему красноречиво и убедительно рассуждать, — объяснил мне в Бамако гриот (народный бард) Юсуфу.

Впрочем, южнее — в Камеруне, Анголе и Зимбабве — я слышал и другое.

Основным видом одежды в Экваториальной Африке издавна была набедренная повязка — большего природа не требовала. Тот, кто носил ее, во все времена слыл настоящим мужчиной, даже если остальная часть его тела была обнажена. Главное, чтобы полностью не выглядывало его мужское достоинство.

— Враги только и ждут, чтобы заколдовать наши жезлы, превратив их в желеобразные, гнущиеся во все стороны прутья, — обронил мимоходом опытный гриот.

— А бывает? — поинтересовался я.

— Сколько угодно! Потому-то мужчина всегда должен быть в одежде. Но и полностью скрывать свои мужские достоинства глупо.

По понятиям африканцев, одежда — источник и гарант силы, она наделена свойством увеличивать или ослаблять мощь ее владельца. Одновременно одежда отражает ньяму (энергию) носящего ее человека. Роль же цвета — выявить «силы» или «ньяму» человека и ткани, а также защитить человека от опасностей, исходящих от предметов и существ, с которыми он сталкивается.

За цветом и тканями признают определенное воздействие на мысли и поведение тех, кто носит одежду: они оберегают его от опасностей и болезней. От болезней африканцы, например бамбара, защищаются хлопчатобумажной лентой бугуни, в которой заложено соотношение разных начал — болезни и здоровья, необходимое ее владельцу.

Клочок материи соткан так, что белое (нити основы ткани) удерживает черное (поперечные нити), чтобы мир и довольство не дали бедам, невзгодам и недугам разлететься. Коснувшись тела человека, лента сулит ему равновесие между здоровьем и болезнью. Как важно постичь символику и скрытые значения вещей, которыми наделил их человеческий разум! Бугуни спасает от абсолютной белизны. Мужчины пришивали ленты к белой одежде в местах, покрывающих уязвимые части тела (на плечах и ребрах, груди и позвоночнике). Женщины нашивали ее к своим белым набедренным повязкам. Иногда из бугуни изготавливали всю набедренную повязку.

Совершенно белая одежда придает ее обладателю чувство превосходства над другими людьми и способность зачаровывать их. Ее обычно носят жрецы во время ритуалов. Такая одежда охраняет их от опасностей, таящихся в определенных запретных местах, даже в алтарях. Обычному человеку такая одежда противопоказана.

В некоторых странах крайне редко встречаешь человека в сплошь красной одежде. В Верхней Вольте (ныне Буркина-Фасо) я наблюдал торжественный утренний выход моронабы, традиционного вождя народа моси. В прошлом моронаба мог приговаривать подданных к смерти и объявлять войну. Он единственный мужчина в стране, имеющий право наряжаться в ткани, сплошь окрашенные в цвет животворной жидкости. Красное иногда носят кузнецы и старики, носители «огня» высших знаний и мудрости.

Черная одежда обязательна для всех, кто в печали и переживает боль. В нее наряжаются и после завершения тяжелого труда.

По желтой одежде узнают охотников и подростков, недавно подвергшихся обрезанию.

По цвету можно догадаться о социальном статусе, профессии, физическом и духовном состоянии человека, а в некоторых случаях о принадлежности к той или иной социальной группе. Кожевенник облачается в черное, поскольку работает со шкурами, покрывающими тела животных, а шкура сравнивается с ночным небом, которое окутывает землю.

Баганда изготовляют свою национальную одежду — барклоз — из луба фигового дерева. Ее буроватый цвет передается словом «красный». Барклоз стали носить в старину при вожде Кимере, праправнуке бога Кинту. Согласно легенде, ее придумал охотник Вамала, наткнувшийся на редкое тогда фиговое дерево, гоняясь за дичью. Сначала изысканную, полезную для здоровья одежду носили вожди. Потом, с конца XVIII века, в нее облачились все остальные смертные. Правда, по тонкости выделки можно и по сей день установить социальное положение ее владельца.

Обычная барклоз в высушенном виде приобретает светло-коричневый оттенок. Но лучшим признается насыщенный коричневый тон. Королевскую барклоз отделывали черными узорами. Для кабаки (вождя) выращивался специальный вид фигового дерева. Одеяние из белого луба берегли для церемоний вступления на трон.

Исследуя пещерную живопись в Африке, англичанка Аннет Деминг предложила экономическое толкование эстетики цвета. «Цвета изменяются от группы к группе: иногда кажется, что один цвет предпочитают другому, — указывает она. — Эти предпочтения, по-видимому, вызваны экономическими соображениями в связи с использованием сырья, которое высоко ценится и с трудом добывается; возможно, создатели изображений были воодушевлены религиозной верой в большую действенность определенного оттенка красного цвета или особенно интенсивно-черного. Но возможно, все это результат изменения эстетического вкуса». Это так лишь отчасти.