Алистер (СИ)

Я вышел из кухни, поздоровался с Сумико-сан и поднялся наверх, в комнату Рю, ждать его возвращения. Тот, словно издеваясь, пил чай в моём присутствии, как худший хозяин, не предлагая мне присоединиться к трапезе. А если честно, мне давно не попадались настолько нормальные (неблагодарные) клиенты. Рю был исключением из правил, особенной звёздочкой, захватившей моё существо. Не представлял, что огромную часть своего задания я буду выполнять в полной свободе мыслей.

Грустно признавать, но в моей голове словно ветер резвится.

Я присел на край кровати и взглянул в окно. Погода чудесна, она ни в какую не подходит тому, что случится далее. Так, пока этого нет, не думай, не стоит… Лучше не зацикливаться на будущем, которое неизвестно когда ещё настигнет.

Я вытаскиваю из прямоугольного гроба пальто и красиво накидываю на себя. Фото ещё здесь. Оно не даёт мне покоя. Была бы моя воля, я бы положил его обратно, но я не добиваюсь прослыть вором, особенно сегодня, особенно этим роковым утром. Я даже смотреть на него не буду, ни за что.

— Вставай давай, — вошёл Рю и, не упирая руки в боки (сдерживается, поди), быстро взглянул на не заправленную постель.

Я выполнил своеобразный приказ, и тот буквально за пятнадцать секунд сотворил из птичьего гнезда ложе педантичного индивида.

— Когда выходим? — спрашиваю я.

— Когда угодно, только дай мне одеться. Люди утром все бомжи.

— Не могу не согласиться! — для пущей убедительности поучительно поднял указательный палец.

А в ответ я получил многозначительное то рычание, то вздох. Следовало бы Куросаве научиться языку.

Я вздрогнул.

О боже, нет… Господи!

Часы затикали. Часовая стрелка уверенно переместилась, минутная — пересекла пять чёрточек, секундная — пробежала пять кругов. Плохое предзнаменование.

Когда время идёт точно, это значит, что на клиента скоро обрушится рояль. Это значит — опасность где-то поблизости, она притаилась. Я открываю крышку часов и проверяю. До пиковой точки ещё есть время, и его не настолько мало, насколько насторожили меня стрелки. Да в эти сутки вообще всё идёт не по плану! Как-никак Куросавены флюиды мне не всегда приходятся по вкусу.

— Ты что изваянием встал? — прокомментировал моё состояние Рю. Однако мне кажется, что выгляжу намного хуже, чем описал парень. — Говори, если что.

— Я всегда говорю, что хочу, — правда не правда, не мне судить.

— Это видно.

Мы с ним уже давно разорвали грань сарказма и истинности, для нас эти два понятия сливались воедино. Может быть, я частично и понимаю настоящие намерения Рю, но он немного не в курсе о моих. Я чувствую из-за этого дурацкую вину, поэтому смахиваю её куда подальше и возвращаюсь к клиенту.

Когда он одел футболку, я рискнул:

— А нам обязательно выходить?

Но если опасность в доме, то тоже не вариант оставаться на пустом месте.

— Надеюсь, это шутка, — Рю не принял мои слова всерьёз.

— Разумеется, — я махнул рукой и направился к выходу. — Ты идёшь? — Рю почему-то не шёл за мной.

— Да, сейчас. Только подожди меня. Я скоро.

— Ладно, Рапунцель. Песню под твоим окном я петь не буду, сам найдёшь меня, — и щёлкнул пальцами, бросая своего клиента на попечение судьбы. Напоследок услышал я фырканье и улыбнулся.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

Картон фотографии потяжелел. Снова сверяюсь с часами — до смерти около часа. По предписанию Проводник ни в коем разе не в силах как-либо повлиять на время и способ смерти. Этого пункта даже нет в своде правил Проводников, вот я и пренебрегаю такой возможностью. Конец у людей уготован им при рождении, а мы всего лишь дожидаемся нужного момента.

Однако сейчас я не шибко-то желаю вспоминать об этом. Небо не ясное, но такое голубое, что я легко вспоминаю этот оттенок на радужках Куросавеных глаз вчерашним вечером. Интересно, а какого они цвета при ночном небе? Наверняка они самые красивые в мире.

Я отрываюсь от этаких странных размышлений и выхожу на улицу. Дверь была не закрыта. Очень небезопасно, я замечу. Погода и впрямь приятная. На небе многочисленное количество белых пушистых комков, собравшихся с картин морской пены. Глупо сравнивать море с небом: цвета до жути разные. Это ещё как сравнивать себя и своё отражение в зеркале. Иногда разница ошеломляет. Вот, например, я всегда привлекателен.

В таких местах и зарождается искусство. Если обернуться и пойти прямо, то мне покажется одно из чудес света — рисовые террасы. Но я уже там гулял, значит, мне следует направиться в другую сторону, исследовать иные окрестности. Элементарно, а там я увижу дома, затем город, кишащий людьми, а после — величественное строение под названием мост Бандай, пережившее многочисленные землетрясения с начала его установки. А дальше вглубь лабиринта высоток.

Я, когда не спал, обходил тему смерти Рю и с дури погрузился в воспоминания редких кадров фотографий тех, кто находится рядом с парнем в настоящем. Я прекрасно понимаю, что их категорически мало. К тому же жизнь их коротка, мне не много надо.