Алтарь Эдема

Малик указал пальцем на пять узлов на экране, окрашенных в ярко-голубой цвет, отличающий их от окружающих серых тканей мозга. Число и расположение узлов оказались в точности такими же, как обнаруженные на МРТ Игоря в ее лаборатории. Но разрешение томограммы Малика не в пример выше, отчетливо показывает не только эти узлы, но и тонкие цепочки кристаллов магнетита, связывающие узлы между собой.

Когда томограмма вращалась, казалось, что кристаллическое образование и по структуре, и по форме напоминает снежинку.

– Вы знакомы с фрактальными антеннами? – поинтересовался Малик.

Лорна с трудом совладала с ощущением безысходности, взяв себя в руки для ответа. Еще доля мгновения ушла, чтобы прохрипеть:

– Нет.

– У вас есть сотовый телефон?

Странный вопрос чуточку разогнал туман в голове Лорны. Любознательность помогла ей сконцентрироваться еще больше.

– Конечно.

– Тогда у вас уже имеется фрактальная антенна. В последнем десятилетии ученые установили, что многоэлементные антенны, имеющие фрактальную структуру, демонстрируют изумительную способность передавать в широком спектре частот при высоком отношении мощности к размеру. Этот прорыв позволил производителям уменьшить антенны до микроскопических размеров, функционирующие при этом, как антенны, раз в сто бóльшие. Это революционизировало индустрию. Такова мощь, таящаяся во фракталах. – Малик указал на экран. – И как раз это мы здесь и видим. Фрактальную антенну, выращенную из естественных кристаллов магнетита в мозгу.

Разглядывая похожий на снежинку узор, Лорна припомнила собственную грубую аналогию со спутниковой тарелкой. А еще странную синхронизацию ЭЭГ.

– И как раз эта фрактальная антенна позволяет животным неврологически связываться между собой.

– Именно. Конфигурация магнитной кристаллизации, наблюдающаяся здесь, определенно фрактальна по природе. Вся нервная матрица состоит из повторов той же фундаментальной формы кристалла.

– Как треугольник, разрастающийся в гору.

Малик кивнул.

– Но это лишь верхушка этой горы. Поначалу эта томограмма являла максимум того, что нам удалось разобрать с помощью стандартных методик. Дальше они заглянуть не позволяют. Даже увеличение с помощью электронного микроскопа лишь выявляло кристаллы, состоящие из сотен еще более крохотных, как в русских матрешках. Всякий раз, когда думаешь, что дошел до мельчайшего из кристаллов, он раскрывается, демонстрируя внутри уменьшенную версию самого себя. И так все дальше и дальше – за пределы чувствительности наших приборов.

Голос Малика с досады сорвался. Лорна вспомнила неукротимое вожделение в глазах исследователя, когда он описывал свои поиски фундаментального фрактала, из которого произрастает разум.

– Как бы пристально мы ни вглядывались, первоначальный фрактал продолжает ускользать от взора, становясь меньше и меньше и постепенно исчезая за пределом, недоступным для наблюдения, в зловещей норе, куда последовать не отважился никто.

Лорне представился белый кролик из «Алисы в Стране чудес», скачущий в свою кроличью нору.

– И хотя мы не смогли последовать в эту нору, я догадываюсь, что там дальше.

– Что же? – интерес Лорны достиг пика.

– Странный мир квантовой физики. Последующие фракталы, все более и более миниатюрные, постепенно ведущие к вселенной субатомных частиц. Фактически говоря, некоторые физики теперь считают, что фрактальная теория способна объяснить некоторые сверхъестественные моменты квантовой механики – такие, как нелокальность и квантовое перепутывание, почему субатомная частица может находиться в двух местах одновременно, почему свет ведет себя и как волна, и как частица. Когда доходит до столь микроскопических масштабов, начинаются странности. Но фракталы могут таить ответ, объясняющий это все[43].

Лорна не понимала, куда он клонит. Должно быть, нетерпение было написано у нее на лице.

– Так что позвольте продемонстрировать вам, что я сам узнал из этих исследований. Нечто практичное и все же изумительное. Я просканировал тот же самый мозг снова, но на сей раз высматривая не кристаллы, а производимую ими электромагнитную энергию. Хоть я и не мог видеть физические кристаллы, зато мог измерить электромагнитную сигнатуру этих невидимых кристаллов.

– Как свет от далеких звезд, – проронила Лорна.

Глаза Малика, не ожидавшего подобного, изумленно распахнулись.

– Да, безупречная аналогия. Хоть мы не видим солнце или планету, но способны уловить доходящий до нас свет[44].

– Значит, вы повторили сканирование, высматривая энергию, а не кристаллы.

– Точно. И вот что обнаружили.

Нацелив пульт дистанционного управления на экран, он нажал на кнопку. Голубая снежинка внезапно расцвела, превратившись в лазоревый ураган в мозгу особи.

Охнув, потрясенная Лорна зажала рот ладонью.

– Это повсюду…

Гордый своим открытием, Малик улыбнулся.

– Каждый узел – как семя фрактального дерева. Кристаллы расходятся ветвями, разделяющимися на более крохотные побеги – и так далее, и так далее.