Аналог (СИ)

Двумя шагами Нианзу Ли пересек узкое пространство от шахты лифттрама до двери и решительно вошел в допросную, больше похожую на косметический салон с креслами, кабиной для похудения и бассейном.

Трое допрашивавших при появлении капитана из «Девятого бюро» вытянулись по стойке смирно.

— Оставьте нас, — приказал Нианзу Ли.

Трое незамедлительно проследовали друг за другом по резиновой дорожке у бассейна и скрылись за фальшивой стеной — волновой иллюзией из света и звукового барьера.

Разведчик внимательно осмотрел очередного посланца армии сопротивления. Вывернутые суставы, затекшие кровью глаза, изо рта тянется тонкая струйка крови, стекает по шее на обнаженный торс с двумя неестественно выпирающими ребрами.

При всей тяжести травм пленный не оставляет попыток освободиться из кресла капкана, пронзающего стальными иглами незадачливого шпиона.

Китай одна из немногих стран признавшая наличие внешней угрозы, что позволило продвинуться в борьбе с инопланетными агрессорами гораздо дальше тех, кто вынужден работать под прикрытием. Но сейчас Нианзу Ли явно увидел тупик, в который уперлась социалистическая машина. Огромная армия, техника, слаженные действия командующих и бойцов, который год не могут противостоять вот таким зомби — неизвестно кем и для чего посылаемым на Землю.

— Ты скоро умрешь, солдат, — сказал Нианзу Ли тихо, так чтобы проверить реакцию пленного, и она последовала — окровавленное тело перестало вырываться из пут, обратившись в слух.

— Ты понимаешь, что находишься в Китае — стране победившего социализма, где равенство и братство не пустые слова, где истинные ценности морали и чести поощряются, а пороки строго караются?!

Пленный тихо ответил:

— Никакой системой нельзя заставить служить морали.

— Хорошо, тогда скажи мне, за какой строй боретесь вы?

— Я предатель той системы, о которой вы спрашиваете. Я узнал про Аналог и хочу попасть на него. Потому я здесь. Белая пирамида — портал.

«Аналог, Аналог...», — сколько раз уже слышал Нианзу Ли название какого-то объекта, но что это — страна, город, база, так до сих пор не известно и спросил:

— Что такое Аналог?

— Это Земля, где мораль сама система.

«Прекрасный ответ!», — мысленно вспылил разведчик, — «Все сразу очевидно и ясно — это земля», но выражая глубокую заботу сказал вслух:

— Ты стремишься к высоким моральным принципам, но ты умираешь, передай людям свой опыт, и мы продолжим твое дело.

В горле пленника забулькала кровь, и разведчик понял — арестованный смеется. Нианзу Ли подал знак и поступление препаратов по иглам пронзающим живой труп прекратилось.

Ощущая близость конца, пленник заговорил судорожно:

— Невозможно сидя на горе пройти путь от медузы до орла. Только касаясь каждой ступени своей душой можно достичь вершины — Аналога.

— Ты умираешь, укажи этот путь живым, — Нианзу Ли подал знак и поступление препаратов возобновилось.

Маска безразличия заковала все тело пленника и казалось он заговорил грудью, а не ртом:

— Давным-давно жил человек ни хорошо, ни плохо, жил, как бог на душу положит, как черт повернет и пришел конец его жизненному пути и его похоронили.

Похоронили. Похоронили, как собаку. Никто не знал где и когда. Найдут ли когда ни будь тот крошечный холмик на окраинах мегаполиса?!

Никто не знает где и сколько лежал его труп в ожидании поминальных слов и молитв. И можно было бы его сравнить с бездомной собакой — без адреса, без друзей, но, есть одно «но» не позволяющее это сделать — он ждал в окружении семьи.

А семья похоронила родственника тихо — неизвестно где и когда, как собаку.

И никто бы не узнал о случившейся смерти, если бы не завыла сука. Красиво, мелодично, она завела вой о похороненной любви.

Все кинулись искать её любимого, но его похоронили, как собаку.

Он был человеком. Со своими проблемами, комплексами, ершистым характером. У него были друзья, были враги. Они наперегонки искали могилу, но его похоронили, как собаку — разве найдешь неприметное место, где друзья не оставили цветы, а враги бутылку коньяку?!

Родственники живут, как обычно — никакого траура, словно и не было человека, а была собака, по которой траур не соблюдают.

Только друзья и враги все не находят место, где могут оставить цветы, выпить коньяку, вспомнить человека.

Смерть спрятала блокнот и подумала: «Стихи не получаются... Хоть бы уже получилось примирить этих мечущихся по окраинам в поисках того, кого похоронили, как собаку. Даже мне противно. Но не могу же я их вечно ждать неизвестно где, куда никто не догадается?! Может доставить лично каждому примирение?!»

Время толкало могучим маятником в костлявую спину и, вздохнув, Смерть пошла проявить заботу и уважение.

Голос затих, датчики единовременно показали нули, Нианзу Ли знал, что сейчас тысячи сканеров в лабиринте пирамиды ловят движение мечущейся души.

«Теперь только надеяться на силу и мощь всей социалистической машины», — размышлял разведчик, глядя, как техники снимают тело, на удивление, сохраняющее возрастные параметры.