Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

К аналогичным выводам пришла и комиссия «Международной амнистии». Правда, сняв с Израиля обвинение в проведении массовой бойни, эта комиссия обвинила ЦАХАЛ в том, что он, якобы, препятствовал оказанию своевременной медицинской помощи раненым, что значительно увеличило число жертв со стороны палестинцев. Да и разрушение домов, с точки зрения членов этой комиссии, было грубым попранием базисных прав жителей автономии.

Один из генералов ЦАХАЛа в ответ на эти замечания заметил, что если бы Израиль и в самом деле стремился к увеличению числа жертв со стороны палестинцев и целенаправленному разрушению их домов, он просто бы разбомбил Дженин с воздуха, не оставив бы от него камня на камне, но зато сохранил бы жизни своих солдат…

Но страсти вокруг Дженина вспыхнут чуть позже, а 15 апреля, на следующий день после того, как этот город оказался под полным контролем ЦАХАЛа, главные события операции «Защитная стена» начали снова разворачиваться в Рамалле — здесь после долгих поисков, наконец, был обнаружен и окружен командир входящих в ФАТХ отрядов «Танзим» Маруан Баргути.

В течение двух лет Баргути организовывал бесчисленное число терактов против израильтян и на счету бойцов его «Танзима» были десятки жертв. Само его имя в первые два года интифады стало своего рода символом палестинского террора.

Весть о том, что Маруан Баргути, вместе с небольшой группой своих сообщников, засел в окруженном со всех сторон израильскими солдатами доме, мгновенно разнеслась среди палестинцев. И снова их ждало разочарование: многие были уверены, что Баргути будет сражаться до конца, и уйдет, пронзенный израильскими пулями, в легенду. Но вместо этого национальный герой палестинского народа вышел, трясясь от страха, с поднятыми руками из дома и израильским солдатам долго пришлось отпаивать его водой и приводить в чувство, убеждая, что никто из них не собирается его убивать…

Баргути был арестован в 15.30, а еще через десять минут перед Ариэлем Шаронм, выступавшим в это время на церемонии памяти павших бойцов ЦАХАЛа, положили записку. «Мы взяли Баргути», — значилось в ней.

Шарон прочитал записку, одобрительно кивнул головой и продолжил свою речь.

— Господин премьер, — спросил один из его приближенных, когда он сошел с трибуны, — почему вы не поспешили сообщить всем присутствующим о столь радостном событии?! Да и вообще, вы не выглядите очень довольным этим успехом…

— Никогда не радуйся падению своего врага! — ответил Шарон и направился к своей машине…

Еще спустя час ушедшие в подполье бойцы «Танзима» заявили, что в ответ на пленение их командира они намерены совершить покушение на премьер-министра Израиля Ариэля Шарона.

* * *

Несмотря на успешное продвижение операции «Защитная стена», палестинский террор продолжался. Приспешники Арафата прилагали все усилия для того, чтобы доказать, что они не сломлены и, бросив против них армию, Израиль лишь подверг жизнь своих граждан еще большей опасности.

29 марта, в восемь утра, то есть в то самое время, когда танки вошли в Рамаллу, в расположенном в Газе поселении Нецарим были убиты два старика — Михаил Орлянский и Тувья Зинер, приехавшие навестить своих детей и внуков. Выжившие в годы Второй мировой войны, они нашли свою смерть на земле Израиля…

На следующий день, 30 марта, около девяти вечера сильный взрыв потряс кафе, расположенное в самом центре Тель-Авива — на перекрестке улиц Алленби и Черняховского.

В тот же день организация «Хизбалла», стремясь помочь палестинцам, открыла «второй фронт», подвергнув обстрелу северные поселения Израиля, и попыталась заслать на израильскую территорию диверсионные группы. На северной границе начались бои…

Но американцы все еще надеялись на то, что им удастся договориться с Арафатом и потушить вспыхнувшую на Ближнем Востоке войну. На этот раз Джордж Буш отправил в регион не Джорджа Тенета и не Энтони Зинни, а самого госсекретаря США Колина Пауэлла. Встретивший его Ариэль Шарон предложил для начала облететь вместе на вертолете север страны — чтобы американский гость своими главами увидел, что вытворяют террористы на ливанской границе. Но в тот самый момент, когда Пауэлл с Шароном усаживались в вертолет, прогремел взрыв на центральном иерусалимском рынке «Махане Йегуда» («Лагерь Иегуды»). Шарон отдал указание летчикам пролететь как можно ниже над местом теракта, и вертолет сделал круг над иерусалимским рынком, у которого стояла бесчисленная вереница карет «скорой помощи».

Когда они вернулись в канцелярию израильского премьера, Шарон протянул Пауэллу свежую пачку фотографий, сделанных непосредственно на месте теракта и запечатлевших его жертвы.

— Уберите их, — сказал Пауэлл, бросив взгляд на фотографии. — У меня нет душевных сил на это смотреть…

Но и после этого Колин Пауэлл продолжал, следуя указаниям своего босса, требовать, чтобы Израиль свернул операцию, снял блокаду с резиденции Арафата и возобновил бы с ним диалог.