Баламут 2

…В виртуальный поход по магазинам Великого Новгорода матушка отправилась сразу после завтрака, приняв на грудь полбутылки белого вина и потребовав помощи у Долгорукой, как у самого авторитетного эксперта по современной моде в нашей компании. Смотреть за тем, как они выбирают шмотье, обувь и аксессуары, было невероятно скучно, поэтому я опустил в горизонталь спинку одного из кресел и лег. А через считанные мгновения был вынужден перевернуться на бок и потесниться. Лару, вжавшуюся спиной в мои грудь и живот, обнял абсолютно бездумно, почувствовал, как женщина переплетает свои пальцы с моими, невольно улыбнулся и провалился в сон. А через какое-то время проснулся от ощущения сверлящего взгляда, открыл глаза, увидел матушку, укоризненно взирающую на меня, и вопросительно выгнул бровь.

«Рука!» — отпальцевала она и взглядом показала на мою правую.

Я шевельнул пальцами, сообразил, что лежу, баюкая в ладони грудь Шаховой, и пожал одним плечом.

«Ты хочешь сказать, что для нее это нормально?»

Я утвердительно кивнул.

«То есть, она считает себя твоей на полном серьезе?»

Я кивнул снова и… потерял дар речи, «прочитав» следующую серию жестов:

«Считай, что выиграл главный приз в своей жизни: пока Лариса жива, твоя спина прикрыта! В общем, холь, лелей и береги — других таких нет…»

В этот момент проснулся «главный приз», лениво приоткрыл один глаз, как-то догадался, что мы с матушкой беседуем, и сонно поинтересовался, о чем речь.

— Твоя подружка заявила, что ты у меня чудо… — прошептал я, чтобы не разбудить еще и Дашу.

— Да, я такая… — довольно мурлыкнула женщина, подставила щечку под поцелуй и, получив желаемое, сладко потянулась. А когда почувствовала, что моя ладонь греет ее грудь, накрыла ее своей, посмотрела на коммуникатор и расстроено выпятила нижнюю губу: — У-у-у, мы почти прилетели, а значит, особо не понежишься. Кстати, Баламут, а где мы сегодня ночуем, у тебя или у меня?

— Только не говорите, что у Рата есть квартира в Великом Новгороде! — ошарашенно выдохнула моя родительница.

— Не хочешь — не скажем! — тихонько хохотнула Язва. — Хотя да, есть. А еще имеется премиленький особнячок в Дагомысе.

— А почему я об этом ни сном, ни духом?

— Твой сын не любитель хвастаться. А мы стараемся соответствовать, а то отлучит от тела!

— О чем хихикаем? — подала голос проснувшаяся Долгорукая, обняла маму за талию и пристроила подбородок на ее плечо.

— О теле Ратибора, конечно! — «ответила» Лариса.

— Оно восхитительно! Но тебе, Оль, об этом знать не положено… У-у-у, мы почти прилетели…

— Ночуем у тебя! — шепнул я на ушко шутнице, воспользовавшись тем, что матушка отвлеклась на расстроенный стон Бестии.

— Ну да, спаленка у нас там… не для слабых духом! — ехидно хихикнула Шахова и провокационно сжала пальцы моей правой руки на аппетитном полушарии.

— Не шали… — попросил я, как только искорка желания, появившаяся в ее эмоциях, ударила мне в голову.

Женщина, которую шарахнуло уже моим, стремительно выскользнула из объятий, склонилась к моему уху, сообщила, что ей срочно нужно принять очень холодный душ, и унеслась в конец салона. А я прикрылся одеялом, собрал мысли в кучу и вспомнил о незавершенном деле:

— Мам, доставку заказала?

— Я все решила, Рат! — успокоила меня Долгорукая и помогла отвлечься. Судя по всему, догадавшись, что Язва умчалась не мыться, а остывать: — Мы с Оторвой, кроме всего прочего, ознакомились с последними новостями. Хочешь, поделимся?

— Конечно!

— Новость первая: Слава казнил на Лобной площади всех участников заговора, включая Кирилла, своего родного дядю и других родственников. Весь так называемый «цивилизованный мир» в шоке, средства массовой информации окрестили его Владиславом Кровавым и предрекли неминуемый бунт с участием всего населения России, но основная масса его подданных, наоборот, довольна. Ведь на сетевой страничке рода Долгоруких выложены все материалы расследования, причем без каких-либо купюр. Кстати, там же можно отслеживать уголовные дела, уже заведенные против целого ряда других высокопоставленных чиновников; появилась возможность жаловаться на произвол местных царьков и так далее.

— Недовольных должно было появиться немерено! — мрачно буркнул я, представив себе реакцию пострадавших.