Берегиня (СИ)

Вскочив с койки, он прошёлся широкими шагами взад и вперёд по подвалу. Вместе с памятью вернулось острое желание закурить – хоть какую-нибудь гадость! – но он давно бросил. Чур остановился перед тремя белыми саркофагами, которые столько лет охранял и не решался открыть. Кто он такой, чтобы к ним прикасаться? Нет, дело вовсе не в том, что контейнеры не его собственность. Настоящим хозяевам саркофаги он бы в жизни не отдал. Один из настоящих хозяев прямо сейчас сидит в центре города в Башне, но Чур спрятал саркофаги и от него. Без специального оборудования саркофаги не вскрыть, объектам нужна реанимация. Сам Чур мог разве что адреналин вколоть, но и не в этом дело! Просто Чур не хотел, чтобы ОНИ проснулись в этом замёрзшем мире и стали такими же дикими, как и он, оподвалились. Пусть их волшебный сон длится. Кто Чур такой, чтобы будить спящих ангелов?

Пётр взял с книжной полки проигрыватель, вставил диск и включил. Трёхмерная голограмма жены с двумя дочками раскрылось перед ним в воздухе. Жену звали Валентиной, а дочек Жанной и Ксюшей. Пётр был хорошим солдатом, но, так вышло, что семью свою не защитил. С тех пор Пётр думал, что больше никогда никого не пожалеет, потому что самое большое горе случилось именно с ним.

И правда, ему некого было жалеть – до того дня, когда он узнал, кто в саркофагах. Валентина, Ксения, Жанна стояли сейчас перед ним, спрятанные внутри белых контейнеров. Пусть это были не его близкие, но Пётр не выполнил приказ и не убил ангелов. Наверное, безумие Второго Мора коснулось в какой-то степени и его. Во всяком случае обуви, пусть и разного размера, у бывшего командира Призраков Петра Токарева осталось целых пять пар.

Четыре часа, тридцать минут – пора собираться. Из шкафчиков он достал амуницию. Чёрный комбинезон по-прежнему сидел на Петре как влитой. Синтетическая ткань не пропускала ни жару, ни холод, а стелс-манжета скрывала передвижение. Нашивку с эмблемой солнца и знаки отличия Пётр давно спорол, и только тактический интерфейс шлема до сих пор загружался через заставку с символом круга с двенадцатью кривыми лучами. Прозрачный изнутри и зеркальный снаружи шлем идеально скрывал лицо Петра. Ни один бандит его лично не видел, только Старый из кутышей, хотя теперь ещё и этот парень Максим… нет, стоп, Матвей, кажется.

Надо бы с ним разобраться раз и навсегда.

В разгрузку Пётр сунул запасную обойму, на пояс прицепил две осколочные гранаты и одну импульсную, ремень пистолет-пулемёта закинул на плечо, генератор фотонного щита, похожее на ребристый брусок устройство, пристегнул к кобуре. Щит остался последний. Чур не собирался использовать его без крайней необходимости. Остальное по мелочи: нож, фонарик, фляга с водой, сухпаёк, аптечка с наркотиками, набор инструментов в подсумках – на короткий рейд хватит.

Дверь следовало использовать не ту, в которую входили кутыши, основная дверь была для гостей. Чур покидал подвал через другой выход, скрытый за коробками в кирпичной стене. Перед выходом он ещё раз оглянулся на три саркофага. Нет, он не воображал себе, как какой-нибудь мечтатель, что с ним кто-то прощается, что он слышит голоса из белых ящиков, ему просто казалось, что они будут ждать его возвращения – дурацкая мысль, которую следовало поскорее искоренить.

Чур вышел не в ту дверь, над которой маячила камера, а через другой выход, с хорошей вентиляцией и тамбуром, и дальше через затянутые грибами и лохматой чадью подвалы. Спор Чур не опасался, тактический шлем фильтровал воздух, хотя комбинезон и оружие по возвращению всё равно придётся дезинфицировать.

Чтобы уничтожить группу загонщиков следовало их перехватить. По информации полученной от Старого, вчера загонщиков видели в соседнем квартале от Котла кутышей. Скорее всего загонщики уже обыскали вчерашний квартал и теперь перейдут в следующий. Старый не зря беспокоится, дела плохи, можно было содрать с него двойную плату, но Чур не брал больше заработанного. Пятнадцать бандитов (примерно пятнадцать), значит пятнадцать коробок еды. Только бы не попытались обмануть. Пётр не любил вымогать у гражданских своё, что ему причиталось по праву.

Если Старый обманет с пятнадцатью кубами, это будет хороший повод разобраться и с ним, и с приемником, и тем сохранить тайну подвала. Нет, Чур вовсе не бандит, он убивает бандитов, и тех, кто не платит долги. Кутыши должны понимать, что связались с одним из Городских Чудовищ. Кутыши… нет, гражданские – это слово рождало в Петре подзабытое чувство особого отношения к людям: беспомощные, почти что всегда обуза, но всё-таки они на твоей стороне. Кутышей можно убивать пачками, а гражданских нельзя. Призрак ЧС должен защищать гражданских. По крайней мере гражданское население Арктиды. Двадцать лет назад Чур защищал гражданских в убежищах.