Бой с невидимкой

Павло Онысько подошел к своему столу и шкафчику рядом со столом. Смершевцы пошли за ним. Определял пропажу участковый недолго.

– Похоже, документы они у меня забрали, – с недоумением произнес он. – А больше здесь ничего и не было. Ни в шкафчике не было, ни в столе.

– Какие именно документы? – спросил Марко.

– Какие были, такие и забрали. Протоколы осмотра места происшествий – тех хуторов, где побывали бандиты, всякие справки и донесения, которые я не успел отправить в район.

– Что же ты их хранил-то в таком месте? – укоризненно спросил Тарас. – Ведь это же важнейшие сведения!

– А где мне еще их хранить? – пожал плечами участковый. – Больше негде. Не в собачьей же будке! Да, вот еще: похоже, что также пропали все бандитские письма…

– Какие письма? – не понял Марко.

– Которые бандиты оставляли на местах после своего присутствия, – хмуро пояснил Павло Онысько. – На воротах сожженных хуторов, на стволах деревьев, на кладбищенских крестах.

– Это из тех, четыре из которых ты дал мне? – уточнил Марко.

– А то какие же еще.

– Так… – почесал затылок Марко. – Очень даже интересно.

– А вы, я извиняюсь, кто такие будете? – вмешался в разговор председатель сельсовета, обращаясь к Марку и одновременно к Мартыну и Тарасу.

– Это – товарищи из СМЕРШа, – сказал Онысько.

– Откуда? – с недоумением спросил председатель.

– Прибыли к нам, чтобы бороться с этими болотными выродками, – пояснил участковый.

– А-а-а… – протянул Михайло Хижняк. – А почему…

– Потом, мил человек, потом, – перебил его Тарас. – Чуть позднее мы скажем тебе все, что ты должен знать. А пока позволь нам немного поудивляться. А ведь похоже, – глянул Тарас на участкового, – что ты прав! То есть этот ваш неуловимый Перемога и впрямь где-то совсем рядышком!

– А я что говорю! – буркнул участковый.

– Ты рядом, милая моя, ты рядышком, красотка! – пропел Тарас нарочито беззаботным голосом. – Ты мне роднее и милей, чем кабаки и водка… Ой, как же мне нравится такой расклад! Люблю, знаете ли, когда врага можно потрогать и пощупать! Ну что, командир, поговорим, как нам жить дальше? – глянул Тарас на Марко. – Чую, напрашивается такой веселый разговор…

* * *

Совещались здесь же, в разгромленном бандитами сельсовете. В разговоре принимали участие смершевцы, участковый, председатель сельсовета и Евген Снигур. «Ястребков» отправили наружу, караулить.

За оконцем сельсовета была уже непроницаемая тьма, какая только и бывает в полесских болотах, когда небо затянуто тучами и не видно ни месяца, ни звезд. Михайло Хижняк хотел зажечь лампу, но Марко его остановил.

– Не надо зажигать лампу, – сказал он. – Или ты не знаешь, как удобно стрелять из темноты на свет?

– Да знаю я, – вздохнув, ответил председатель.

– Ну тогда и вовсе хорошо! – раздался в темноте голос Тараса. – Между прочим, в темноте и беседуется, и думается гораздо лучше, чем на свету. Да и многие другие дела в темноте делать лучше, чем на свету. Доказано наукой! Так что – никакого света!

Посидели, помолчали. Откуда-то из-за окна раздавались глухие, протяжные и низкие звуки, будто бы их издавал спавший где-то в темноте какой-то невиданный великан.

– Вот как у вас болото-то распелось! – сказал Марко, вслушиваясь в темноту.

– Да, болота у нас певучие! – согласился Михайло Хижняк. – Порой такие концерты устраивает, что заслушаешься! Век здесь живу, а привыкнуть не могу.

– Тебя, кажется, интересовало, кто мы такие. И почему нас всего трое? – спросил Марко у Хижняка.

– Да… ну, в общем, мне хотелось бы знать подробнее… если можно. Все-таки я здесь самая главная власть.

– Мы из СМЕРШа. Переводится как «смерть шпионам». Ну и всяким бандитам, которые сидят у вас по болотам. Понятно?

– Понятно-то оно понятно. Да только вас всего трое.

– Ну а вы для чего? Милиция, «ястребки», народ…

– Хе, народ…

– А ты не хекай. Наступит такое время, когда народ будет нам помогать, причем с радостью и осознанно, а не из-под палки.

– Когда это еще будет. А убивают и жгут эти выродки уже сейчас.

– Скоро наступит, вот увидишь. Для того мы сюда и прибыли.

– Твоими бы устами да мед пить! – хмыкнул в темноте председатель.

– А ты не сомневайся! – раздался голос Тараса. – Ты – верь! Излучай, так сказать, оптимизм. На то ты и советская власть в здешних местах, чтобы сиять оптимизмом.

На это председатель ничего не сказал и лишь вздохнул в темноте. Вздох этот был красноречив и очень понятен. Как же тут излучать оптимизм, когда покамест даже керосиновую лампу зажечь боязно? Эхе-хе, плохи наши дела!

– Нам бы где-нибудь обосноваться, – сказал Марко. – Не будем же мы ночевать под открытым небом.

– Ну так поселяйтесь у меня, – сказал председатель. – В чем же дело? У меня, конечно, не панские хоромы, но поместимся.

– Э, нет! – запротестовал участковый. – У тебя нельзя!

– Это почему же так? – не понял председатель сельсовета.