Большая восьмерка: цена вхождения

На этот раз в США выехала большая (полутысячная) торгово-промышленая делегация, прибывшая в Нью-Йорк 29 мая 1991 г. С Бушем и Бейкером встречались члены президентского совета Примаков и Щербаков. 3 июня 1991 г. президент Буш заявил, что приложит силы для ликвидации печально известной поправки Джексона-Вэника. 4 июня президент Буш назначил известного бизнесмена и политика Роберта Страуса на пост американского посла в Москве, замещая Джека Мэтлока.

В глубинах национального правительства в Вашингтоне шла почти яростная битва: помогать или не помогать СССР. Как знаем мы сейчас, малейшее самоутверждение Советского Союза вызывало почти пароксизм недобрых чувств. Теперь известно, что встреча президента Буша с Примаковым, Щербаковым и Явлинским в конце мая 1991 г. вовсе не содействовала президентскому благорасположению, привыкшему к «подарочной» дипломатии Горбачева и к низкопоклонству Ельцина³⁷⁶.

Президент Буш не рискнул отказать Горбачеву «на Следующий день». 11 июня Буш объявил о кредите в 1,5 млрд. долл. для закупки американских сельскохозяйственных товаров. А 18 июня государственный секретарь Бейкер, выступая в Берлине, в весьма осторожных выражениях призвал к созданию ограниченного плана помощи экономическим реформам в СССР (Одновременно Бейкер протестовал против приглашения Горбачева на форум «семерки»³⁷⁷.)

Распад страны

Все глаза смотрели на Украину: что победит в ней, славянское братство или сепаратистский искус. В конце мая 1991 г — не без сложной борьбы — сторонник «обновленного союза» Леонид Кравчук преодолел более дисциплинированных, но теряющих влияние коммунистов.

В России же демократы завладели крупными городами. Гавриил Попов получил 60 процентов голосов в Москве, а в Ленинграде за Анатолия Собчака проголосовали 70 процентов горожан, пожелавших переименовать свой город. Ельцин, как уже говорилось, получил в Российской Федерации 57 процентов голосов и 12 июня стал первым избранным президентом Российской Федерации.

Их политические противники тоже впали в ожесточение. 17 июня Председатель Совета Министров Павлов потребовал особых экстренных полномочий. Павлов был категорически против политики получения западных займов — что являлось коньком Горбачева. Павлова поддерживал силовой триумвират Пуго-Крючков-Язов. Все они обвинили Горбачева в сознательном манкировании своими конституционными обязанностями по защите страны от капиталистического Запада. Крючков утверждал, что западные разведывательные службы в течение многих лет расширяли свое влияние в среде советской либеральной интеллигенции и политических реформаторов. Западные службы, утверждал Крючков, платят огромные суммы за статьи, интервью, книги, лекционные туры своей креатуре, своим агентам влияния. Шеварднадзе и Ельцин особенно успешно воспользовались этими возможностями. Агенты влияния проникли на важные позиции в Кремль, где они выполняли планы своих покровителей, «направленные на крушение советского общества и подрыв социалистической экономики». Западные державы приготовились «демилитаризовать и даже оккупировать» Советский Союз. Крючков сказал, что он показал документальные данные Горбачеву, но тот отказался их даже рассматривать. Как Сталин перед нацистской атакой в июне 1941 г. игнорировал все предупреждения, так и Горбачев стал слеп к действиям Запада пятьдесят лет спустя.

Либеральные депутаты назвали происходящее «конституционным переворотом». Но даже Шеварднадзе, очистивший посольство республики Чад под созданный им аналитический центр, обвинил американцев — и в том числе госсекретаря Бейкера в том, что они «провокационно» привязывают программы помощи к советским уступкам во внутренней и оборонной политике. «Если вы говорите: отпустите прибалтийские республики и вы получите пятьдесят миллиардов долларов, реакционные силы и военные скажут: «Вот оно! Давайте-ка покончим со всем этим экспериментом!» Шеварднадзе настаивал: «Если вы, американцы, настаиваете на выдвижении условий, реакционеры изгонят нас из власти. И тогда вам придется иметь дело с грозным диктатором, и вы закончите тем, что будете тратить на оборону то, о чем просит вас сегодня президент Горбачев»³⁷⁸.

Посол Мэтлок немедленно обратился к помощнику Горбачева Анатолию Черняеву: «Что вы думаете о текущем состоянии вещей? Не оказывают ли противники реформ ожесточенное сопротивление? Не готовятся ли они к применению неконституционных методов?» Черняев не проявил обеспокоенности. Аппаратчики типа Павлова не способны оттеснить политика уровня Горбачева. Ситуация полностью под контролем».

Горбачев не поддержал амбиции своего премьера, и покорные депутаты Верховного Совета СССР не пошли против президента (264 против 24) — хотя Горбачев и смягчил противостояние словами, что «это входит в концепцию перестройки». Глава КГБ Крючков назвал «подлинных друзей перестройки: Запад, ведомый ЦРУ, пытается подорвать СССР под видом поддержки перестройки ³⁷⁹.