Божественные головоломки, или Война за любовь

Огонь смел все условности и запреты, Нрэн спросил:

— Позовешь меня после?

Бог очень редко напрашивался столь открыто, слишком сильно взбудоражило и его кровь воздействие чистой силы Любви и сути Пожирательницы. Зная это, принцесса не могла отказать мужчине, но и согласиться, пока не будет уверена в контроле над собственным проклятым даром, тоже не могла. А потому улыбнулась загадочной, томной улыбкой, говорящей красноречивее слов, толкнула Нрэна к стене, огладила, крепко сжала его внизу и прошептала на ухо задыхающегося мужчины:

— Обязательно… жди…

— Начинаю понимать, почему Джей так хотел, чтобы его распяли прямо в коридоре, — выпалил бог, едва осознавая себя в мучительно-сладком блаженстве, прижимаясь к стене всем телом, борясь с почти неодолимым искушением стиснуть возлюбленную в объятиях и осознавая, — нельзя. Если коснется ее, уже не сможет опустить.

— Коль тебе так нравится коридор, я не против, — разжимая пальцы, вкрадчиво прибавила Элия, — хотя, мне казалось, есть куда более удобные и интригующие места!

— Везде, где ты меня пожелаешь, — пылко пообещал воитель растворяющемуся в воздухе силуэту возлюбленной.

В ее волнующем присутствии как следует сосредоточиться на делах было почти невозможно, но и с исчезновением богини ситуация кардинально не изменилась, стало лишь самую малость полегче. Такие трудности были мужчине почти привычны. Часть сознания покачивалась на волнах эротических грез, другая взваливала на себя все трудности процесса связи с окружающим миром. Каменная маска вместо лица скрывала истинное состояние бога. Пожалуй, лишь Мирабэль могла бы почувствовать странные эмоции Нрэна, но маленькая принцесса возвращала змейку Зию в ее укромное травяное гнездышко и ведать не ведала о душевном смятении старшего брата. Не ведала к счастью для себя, ибо неизбежно запуталась бы в полубезумном страстном океане его души и получила бы моральную травму.

Мужчина промаршировал к личным покоям, парочка слуг, попавшихся в коридоре, вжалась в стены и потупила взоры, не потому что Нрэн бывал сознательно жесток, он даже не замечал людей. Невольный страх обывателей и ужас врагов являлись неизменными признаками и спутниками его профессии Бога Войны. Воитель давно привык к такой реакции, находил ее полезной, хоть и не получал от нее ни малейшего удовольствия, в отличие от Энтиора. Бог Боли, к примеру, кайфовал, впитывая всеми фибрами души дрожь потенциальных жертв.

Желтолицый раб, не имевший ни малейшего таланта к магии, тем не менее, вероятно, обладавший какими-то иными уровнями чувствительности, открыл дверь в ту самую секунду, когда хозяин приблизился к ней и согнулся в поясном поклоне. Так и стоял, пока Нрэн, оставив на стойке походный меч, прошествовал в апартаменты. Лишь когда господин удалился, и расписанная в стиле листопад ширма задвинулась за его спиной, желтолицый человечек разогнулся и прикрыл тяжелую входную дверь. Запирать ее господин запрещал, вдруг захочет навестить Элия или наведаться какой-нибудь убийца, а вернее, самоубийца. Никто другой в покои принца добровольно соваться не осмелится.

Нрэн не стал тратить времени на гигиенические процедуры и переодевание, он сразу связался с Фальком. Тот как раз обходил стены Граммена с вечерним дозором, проверяя посты. Лысый соратник коротко доложил о благополучном прибытии и размещении отряда, данных разведки, свидетельствующих об относительном спокойствии на подступах к крепости и брожении в близлежащих мирах, в ответ получил не менее краткое известие о сути происходящего и кардинальных мерах, предпринятых воителем, а так же указания к дальнейшим действиям.

Просчитывая каких разведчиков, куда и с какими целями следует отправить, Фальк привычно почесал лысину и кашлянул, отвернувшись к красному простору закатной пустоши:

— Гм, командир, а что с киалонцами?

Эту тему почему-то Нрэн не затронул даже вскользь.

— Ничего, — правдиво ответил бог и «щедро» прибавил объяснение: — Под личинами действовали Элегор и Элия.

— Ясненько, — досадливо крякнул Фальк и пробормотал себе под нос: — Размечтался старый дурень.

— Фальк? — переспросил принц, интересуясь, что именно беспокоит верного соратника.

— Девчушка мне глянулась, — стыдливо признал вояка, — хотел потом разыскать ее. А когда отряд вернулся и только о ней, да о братце болтали, и лекарка отличная и красавица и на язык остра, я уж подумывал, не предложить ли брачный браслет. Ее высочество умеет головы кружить и под личиной. Прости, командир.

— За что? — хмыкнул Нрэн, сместил на пол сантиметра вправо ветку сосны в высокой вазе у ширмы. Именно так она стояла до его отбытия из замка. — Элия воистину такова. Если она обратит на тебя взор, дураком будешь, коль отвернешься и тысячу раз потом пожалеешь…

«Тогда я дурак», — меланхолично подумал Фальк, вспоминая шутливое предложение принцессы, сделанное после дуэли, и признавая правоту друга.

Глава 30. Неурочные визиты