Братство: Опалённый

— Я просто рассуждаю, — примирительно выставил руки тот: — Тогда была, сейчас нет. И что — совсем нет? Костей, то есть? Ты может плохо щупал, а? Можно я… — Потянулся он было к Императору, но, заметив, как напрягся врач, включил задний ход: — Не, лучше ты. Проверь ещё раз, а?

— Как скажешь, — напустив на себя безразличный вид, Жвалг осторожно завёл руку под голову, лежащую на белоснежной подушке и, провёл её несколько раз от затылка к шее: — Доволен? Нет там костей, — буркнул он, вытащив ладонь и машинально пригладил нарушенную им причёску Императора.

Одна из прядей никак не хотела укладываться на место, отчего Жвалг, бросив на Сэма неприязненный взгляд — как же из-за его глупого желания он нарушил покой своего господина, наклонился, заправляя непослушные волосы обратно в причёску. Наверное, он слишком старался не потревожить своего господина, касаясь волос только кончиками пальцев, отчего та постоянно ускользала от его рук.

— Давай помогу, — Сэм, которого уже порядком утомили мучения Дока, вытащил из кармана расческу и, быстро протянув руку, запустил её в богато украшенные сединой, длинные волосы Императора.

Пройдя половину пути и, успешно пригладив непослушный окон, расческа замерла, встретив на своём пути препятствие — то ли виной тому были неизвестный стилист, переборщивший с лаком, то ли волосы просто спутались от долгого лежания — причина так и осталась тайной, потому как, в следующий момент, Сэм нетерпеливо дернувший рукой, преодолевая тем самым возникшее сопротивление, в корне изменил картину происходящего.

Расческа, прихватив своими зубьями прядь волос, дернулась, сдвигаясь с места, а вместе с ней пришёл в движение весь скальп, раскалывая всю голову на две половинки, которые, раскрывшись наподобие раковине или ореху, разошлись в стороны, демонстрируя некое бело кремовое содержимое, заполнявшее всё внутренне пространство черепной коробки.

Ойкнув от неожиданности, Сэм отступил назад, тряся расческой, на которой, подобно древнему воинскому трофею, висел скальп Двадцать Восьмого Императора.

— Я… Я нечаянно… Правда… — Пробормотал он, протягивая остолбеневшему Жвалга свой неожиданный трофей: — Вот, возьми… И это, Док… Ну… Я правда не хотел, я же помочь тебе…

— Ты… Ты… — Подняв над головой сжатые кулаки, побледневший особист двинулся на него: — Ты… Осквернитель! Чудовище! Ты что творишь?! Это же — Император!!!

— Да не хотел я, честное слово! — Отступив от него, Сэм, попытался приложить скальп на место, но подскочивший к нему врач, одним толчком отбросил его к противоположной стене. Преградив собой путь невольному святотатцу к телу своего господина, он набычился, принял боевую стойку и медленно двинулся вперёд, имея на лице вполне определенное желание — достойно покарать нечестивца, посягнувшего на святое.

— Док, стой, — попробовал отползти назад осквернитель, но ему удалось сдвинуться всего на пол метра, после чего его спина уперлась в стенку: — Жвалг! Но я правда, как лучше хотел! Да стой ты, псих! — Видя, что слова на того не действуют, Сэм, не раздумывая, швырнул в надвигавшуюся смерть, невесть как оказавшийся в руке комок того самого, бело кремового материала, который он инстинктивно схватил в момент отбросившего его сюда толчка.

Док, в душе которого сейчас властвовал палач, не снижая скорости, отбил рукой комок и, сделав ещё шаг замер — очнувшиеся от своего столбняка Лоск с Лафом, повисли на нем, не позволяя приблизиться к своей жертве.

— Уходи, Сэм! — Крикнул, схвативший особиста поперёк пояса пилот: — Уходи! У него крыша поехала! Я долго его не смогу…

Подтверждая его слова, на пол, сбитый с ног хитрым ударом, осел Лаф, а в следующий момент и он сам с трудом удержался на ногах, пораженный серией касаний, нанесенных по болевым точкам и заставивших пилота со всхлипом боли втянуть в себя воздух.

Вскочив на ноги Сэм метнулся… Нет, не к спасительной двери, он рванулся к валявшемуся в стороне куску кремового материала и, схватив его, подскочил к Жвалга, у ног которого, бился, пронзаемый болевыми судорогами, Лоск.

— Жвалг! — Сунул ему под нос свою добычу Люциус: — Ты меня убьёшь. Я виновен. Один момент только. Вот! — Быстро заговорил он, поднося к налитым кровью глазам товарища, изрядно помятый комок: — Это не Император! Смотри! Ну же!

— Не Император? И это говоришь мне ты? — Усмехнувшись, Док поднял на уровень глаз ладонь с напряженно растопыренными пальцами: — Ты…

— Смотри! Это не плоть! — Сжав и разжав ладонь — материал, стоило Сэму расслабить пальцы, тотчас распрямился, принимая свою исходную, округлую форму: — Это пластик какой-то. Ну же, Док! Возьми его в руки. Возьми, посмотри, а потом уж и убивай. Хорошо?

— Пластик? — Сквозь пелену безумия, захлестнувшую сознание врача, на короткий миг, проглянул его старый товарищ и Люциус продолжил, цепляясь за свой шанс: — Возьми! — Он насильно вложил кусок в его ладонь и отступил на пол шага: — Сожми! Ну же! Вот… А теперь отпусти… Молодец. Ну, аналитик? Это похоже на мозг? Отвечай!