Броня. «Этот поезд в огне…»

Партизанский разведчик, шедший впереди отряда, бронетранспортеры обнаружил, и Крот задумался. Впереди немцы, и атаковать их было бессмысленно, только своих людей потерять. Сзади идут полицаи. Влево, на юг, или вправо, на север, — невозможно. Слева железная дорога, справа, через километр – село, в котором гарнизон немцев и полицаев. Получалось, что они попали в незамкнутое пока кольцо. Для серьезного боя мало и бойцов, и боеприпасов. И тем не менее сдаваться никто не собирался. Бойцы знали, как жестоко и изощренно пытают полицаи.

Крот решил повернуть назад и устроить для полицаев засаду. Если ударить внезапно, да разом из всех стволов, есть шанс прорваться и уйти за пределы кольца. Еще два часа – и стемнеет. Ночью немцы не воюют, предпочитая отсиживаться в гарнизонах и укрепленных пунктах.

По своему же следу партизаны пошли назад. Командир проинструктировал бойцов, и когда дозорный обнаружил перемещающиеся цели в черных мундирах, партизаны залегли.

Когда полицаи приблизились, Крот, одетый в немецкую офицерскую форму, вышел им навстречу. Совсем еще недавно избитые немцами полицаи не решились стрелять в него.

Крот сделал несколько шагов навстречу и заговорил по-немецки. Полицаи расслабились, забросили винтовки за плечи. И в этот момент Крот закричал «Огонь!» и упал на землю.

Около минуты шквальный огонь со стороны партизан бил по полицаям. Основная их часть была выбита автоматно-пулеметным огнем. Уцелевшие об ответном огне или атаке даже не помышляли, они бросились бежать. Партизаны кинулись их преследовать, стреляли по убегавшим. В итоге прямого боя шуцманы не выдержали, потери оказались огромные, и из двух рот остался едва ли не взвод. Полицаи даже своих раненых бросили.

Разгромив и рассеяв полицаев, партизаны повернули влево, к железной дороге. Немцы все время пытались «отжать» их от нее и направить к населенным пунктам.

Около часа партизаны бежали, переходили на шаг, переводя дыхание, и снова бежали. Когда они вышли к железной дороге, вернее – залегли в посадке вдоль нее, уже стемнело. Деревья на этом участке были вырублены на сто метров в глубину по обе стороны насыпи.

Стали наблюдать и выявили часовых, которых выдал блеск от примкнутых к винтовкам штыков. Луна то выглядывала из-за туч, то пряталась. Прогромыхал поезд.

Командир чертыхнулся:

— Не туда вышли.

В европейской части России железнодорожная сеть была развита, но по той ветке, где они взорвали мост, поезда ходить не могли. Местность была незнакомой, и командиру надо было определиться по карте. Только как это сделать? Невозможно! По-любому надо перебираться на ту сторону – их отряд базировался восточнее.

Командир решил стрельбы не устраивать, себя не обнаруживать, а по тихому снять часовых и перебраться на другую сторону рельсов. Выход был один: подобраться скрытно к часовым, минимум к двум, если они были в поле зрения друг друга, и, когда пойдет поезд, снять обоих ножами. Часовые ходят между рельсами и при приближении поезда отступают в сторону. Состав сильно шумит, и в это время можно сделать бросок вперед, а дальше – ножом, потому что выстрел даже на фоне грохота поезда будет слышен.

Так они и сделали. Двое партизан, отлично владеющих ножом, бесшумно исчезли в ночи, и Сергей, как ни вглядывался, не смог их увидеть. Он знал, что они впереди, ползут к насыпи, но не видел.

Поезда пришлось ждать долго, около часа. Но вот издалека раздалось знакомое пыхтение паровоза, перестук колес. Паровоз шел при фарах, не включая прожектор, боясь обнаружить себя в случае ночной авиации.

Тяжелых ночных бомбардировщиков Сергей ни разу не видел, но в последнее время появились и стали беспокоить немцев легкие «У-2», использовавшиеся как ночные бомбардировщики. Бомбовая нагрузка у них была маленькой, 100, максимум – 150 килограмм, но сбрасывали летчики эти килограммы с малых высот и довольно точно. Немцы, вначале смеявшиеся над маленьким фанерным самолетом и давшие ему обидное прозвище «рус фанер», вскоре стали бояться его. Опытные летчики при подходе к цели убирали газ до холостых оборотов, планировали почти беззвучно и сбрасывали смертоносный груз. Попадали они совсем уж в малоразмерные цели вроде землянки, орудийного капонира, одиночной автомашины.

Немцы в массовом количестве таких самолетов не имели, и, считая их устаревшими, не использовали, однако немецкое командование за каждый «У-2», сбитый своими истребителями, давало пилоту денежную награду и краткосрочный отпуск.

Отсутствие мощного света прожектора партизанам было только на руку.

Вот поезд уже поравнялся с партизанами.

Когда и как сняли часовых, Сергей не заметил, но как только мимо них прошел хвостовой вагон, командир приказал:

— Вперед, только тихо.

Бросились все разом, и у рельсов Сергей едва не наткнулся на тело убитого часового. Конечно, через какое-то время немцы обнаружат убитых, но время для погони будет упущено.