Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи

Теперь они копали втроём, и коричневый горб раковины показался почти целиком. Шэнн попробовал подсунуть под край палку, чтобы перевернуть её, и к его удивлению, палку схватили и чуть не вырвали у него из рук. Он изо всех сил дёрнул обратно, палка подалась и Шэнн упал на спину. Папка освободилась, но сё конец оказался изжёванным и расщеплённым, словно попал в зубчатую передачу.

Только теперь Шэнн сообразил, что они имеют дело не с пустой раковиной, занесённой песком, а с раковиной, внутри которой всё ещё сидит её хозяин, для которого эта раковина служила естественным домом, и с которой тот не собирался просто так расстаться. И одного взгляда на расщеплённую палку хватило, чтобы понять — хозяин раковины вполне может постоять за себя.

Шэнн попробовал отозвать росомах, но они уже вышли из–под контроля, самозабвенно выкапывая новую добычу. Он знал, что если оттащить их силой, в охотничьем запале росомахи, не задумываясь, бросятся на него самого.

Чтобы хоть как–то защитить их, Шэнн снова спустился в яму, уже не пытаясь перевернуть раковину. Тэгги вскочил на купол раковины, царапая поверхность когтями, а Тоги подкапывалась вокруг. Из–под её лап то и дело взлетали фонтаны земли, но теперь она рыла с осторожностью, словно ожидая неожиданной атаки.

Теперь моллюск был почти весь на виду, хотя раковина все ещё крепко держалась в земле, и они не знали, кто под нем скрывается. Она была меньше, приблизительно две трети от размера той раковины, которую Торвальд превратил в лодку. Но и этого бы хватило, чтобы доставить их на материк, если бы Шэнн смог сделать такое же каноэ с балансиром.

Тэгги соскочил на землю, и обе росомахи озадаченно закружили вокруг раковины. То и дело они пробовали купол когтями, но когти не оставляли видимых следов, кроме небольших царапин. Они могут бесконечно кружить вокруг раковины, подумал Шэнн, но это ни к чему не приведёт.

Он сел на корточки и пригляделся повнимательнее. Яма с тварью в раковине располагалась приблизительно в трёх ярдах над уровнем моря, и всего несколько футов отделяло ее от линии, вдоль которой плескались волны. Шэнн задумчиво глядел, как волны накатываются на мелкий песок и отползают обратно. Может быть… может быть, там, где их совместные усилия ни к чему не привели, им поможет само море.

И Шэнн начал рыть канал от моря к яме с раковиной, конечно, тварь, живущая в ней, может и не бояться морской воды — Но зачем–то же она зарылась в песок на берегу, вне досягаемости морских волн? Значит, морская солёная вода может выманить её. По крайней мере, попробовать стоило. Юноша принялся за работу, по собачьи разгребая песок, жалея только, что не может объяснить росомахам свою идею, чтобы те помогли ему.

А те по–прежнему крутились вокруг пленника, стараясь подрыть песок под раковиной. По крайней мере их попытки отвлекут животное и не дадут ему ускользнуть. Шэнн отодрал от своего плотика ещё одну деревяшку, и стал работать ей как лопатой, выбрасывая фонтаны песка и гальки. Пот мокрыми пятнами проступил на рваной рубашке, липкие солёные капли стекали по рукам и лицу.

Он закончил канаву, выведя её с уклоном, так что — как он надеялся — вода потечёт в яму, как только он пробьёт перемычку. И Шэнн пробил её, плюхаясь в зелёной воде.

Его расчёт оказался правильным — вода хлынула быстро растущим потоком, пенясь вокруг раковины. Росомахи с фырканьем выскочили наружу. Шэнн наскоро привязал нож к палке попрочнее, соорудив некое подобие копья. Он склонился у ямы, с этим копьём наготове, не зная ещё, чего ожидать. И когда раковина отреагировала на его водяную атаку, ответ получился столь неожиданным, что застал его врасплох.

Раковина подпрыгнула вверх, в фонтане песка и воды. Пучок коричневых суставчатых ног вспенил воду, отталкиваясь ото дна. Но вода ослабила эту атаку — стенка ямы осела вниз, придавив край раковины, опрокинув её. Передний край раковины поднялся кверху, лапы животного мелькнули в воздухе.

Шэнн ударил копьём, чувствуя, как острие ножа входит всё глубже, так что он уже не мог вытащить его обратно. Вытянутая лапа щёлкнула в дюйме от его ног, но юноша изо всей силы налёг на древко. Этот удар и закончил битву. Раковина опрокинулась на спину, упав в грязь на дне ямы. Отчаянные попытки животного перевернуться только глубже вдавливали купол в песок.

Землянин смотрел на сегментированное брюхо твари с несколькими парами ног. Он никак не мог сообразить, где у неё голова, куда бить. Шэнн растерянно вытащил станнер и ударил сначала по одному концу, потом по второму, а затем — для верности — прямо в середину брюха, надеясь, что один из этих посланных наобум лучей всё–таки заденет центральную нервную систему животного. Он так и не понял, какой из лучей попал в цель, но отчаянное дёрганье ног замедлилось и вскоре совсем остановилось — словно кончился завод у заводной игрушки. Ноги животного теперь неподвижно торчали вверх под странными углами. Возможно, оно ещё было живым, но станнер его успокоил.