Бывшие в падении

Дияра Огнева была эмоционально незрелой даже на фоне сверстниц. И связываться с ней было опасным занятием, даже если исключить повышенное внимание Беспалова, способного добавить проблем им обоим. Еще она была очевидно неопытна. Кифер считал, что значение женской непорочности непозволительно переоценено. Эта жертвенность была совершенно ни к чему. Он никогда не стремился получать удовольствие через чужую боль. То, что он понимал причины, по которым природа так все устроила, вовсе не значило, что он с ней согласен. Это установление эмоциональной связи через доверие к первому мужчине отталкивало Поля.

Нужно было найти другой способ раскрепостить эту девочку. Или снять с партии. Но едва стоило увидеть девчонку на сцене, как все они блекли. Кифер ждал спектаклей «Спящей красавицы», каждый раз силясь найти к чему придраться. И придирок было множество, но ни одной, перевешивающей восторг. Кифер любил эти балеты. Смотреть на сцене на Дияру Огневу было так приятно, что это вызывало своего рода зависимость. Ему даже снилось, что именно она танцует «Эсмеральду». Сон-наваждение.

Савельев много потешался над бесплодными попытками бывшего ученика сработаться с тяжелой девочкой. Стоило ей испытать сильные эмоции, как ее буквально забивало ими вглубь, в какую-то неведомую капсулу железного самоконтроля. И наружу уже ничего не пробивалось. Никаких эмоций. Исполнение блекло, теряло все краски. И вся беда в том, что Кифер был самой сильной эмоцией Дияры. Яркой и стыдной. Без шансов.

Поль думал о своей будущей Эсмеральде постоянно. Он разговаривал с ее психотерапевтом: равнодушным врачом средних лет, нанятым по принципу максимальной экономии театрального бюджета. Его наняли для очистки совести, и не более. Ничего, кроме глухого раздражения, эта встреча не принесла. Беспалов, очевидно, старался уничтожить не болезнь Дияры, а разговоры о ней. Поняв это, Поль поклялся, что не позволит этому ублюдку приблизиться к девчонке. И это все копилось в голове Кифера, как газ в помещении с закрытыми окнами. Не хватало искры.

Он ехал по проспекту в обеденный перерыв, когда вдруг взглядом зацепился за стройные девичьи ноги. Красивые ноги, вокруг которых крутились все мысли долгие недели. Она. В каком-то не по сезону легкомысленном пальто плелась по обочине, низко повесив голову. На каблуках. И как будто потерявшаяся в этой чуждой ей одежде. Никогда Поль не видел, чтобы она так одевалась. Что-то было не так.

Что, черт возьми, происходит? Почему она тут во внеурочное время?

В знаки свыше Кифер не верил, но тут как будто звезды сошлись. Он сбросил скорость, тормозя весь поток, и распахнул дверцу.

***

В машину она села, даже настаивать не пришлось.

Кифер уставился в стекло и задумчиво побарабанил пальцами по рулю. Он правда собирался это сделать? Воспользоваться ее слабостью, сыграть на неопытности… Перед глазами встал тот самый сон, где она на сцене, в его постановке. И чертовски хороша. Видимо, да, собирался. Цинично.

С другой стороны, это не ей надо бояться. Все девочки проходят через это однажды. Он, Поль, определенно не собирается причинять ей лишний дискомфорт. Бояться надо ему. Человеку, который никогда не нуждался в чужих чувствах. Они всегда приносили только проблемы. Начиная с его матери.

– Ревем? – спросил он, чтобы завязать разговор. Было совершенно очевидно, что так и есть.

– Нет, – ответила она «в нос».

– Неужели из-за меня? – припомнил он тот самый недавний визит к доктору. У нее точно так же дрожали губы и ресницы.

– Что? Нет, – искренне удивилась Дияра.

Кифер бросил на нее короткий взгляд и отвернулся к окну. Не похоже, что тот инцидент сильно ее зацепил. И к лучшему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тогда зачем врать?

– Не хочу об этом говорить.

Нервно, дрожащими руками она вытянула из сумочки салфетки и стала приводить себя в порядок. Краснела, зная, что он наблюдает. И он наблюдал. Краем глаза. Он не страдал от одиночества ночами и не мечтал о Дияре Огневой, но теперь, едва глянув на приподнявшийся подол ее платья, осознал, что с его стороны жертвы нет. Возможно, он давно этого подсознательно хотел и именно потому рассматривал Дияру под микроскопом. Но все это больше не имело значения, потому что Поль терпеть не мог менять решения. Потому они всегда давались ему сложно.

Заметив, что машина пролетела на приличной скорости мимо театра, Огнева забыла прятать заплаканные глаза и уставилась на Кифера.

– Куда мы едем?! – воскликнула она.

– Не похоже, чтобы ты была в состоянии репетировать или хотя бы поела. А поскольку сегодня в твоем расписании занятия только у меня, с тобой такой я работать отказываюсь.

– Но…

– Мы едем обедать.

– Я с вами?

А вот тут следовало быть осторожнее, чтобы ни в коем случае ее не спугнуть. В искусстве соблазнения Кифер не был докой. Обычно он связывался только с теми женщинами, которые точно знали, чего можно ждать от мужчины – перекати-поля. И тем не менее Поль не сомневался, что соблазнить юную влюбленную девушку он сумеет.