Чародейский рок. Чародей и сын

   — И мой тоже. — Род стоял всего лишь в одном шаге от края ямки. — Их всех тянет к камню. То есть — к року.

   — Даже скарабеев?! — воскликнула Гвен.

Грегори присмотрелся к жукам.

   — Очень странная у них окраска, мамочка. Темно–серые, как графит. Можно подумать, что они и сами каменные.

Род нахмурил брови.

   — Тогда можно задать другой вопрос: то ли рок, исполняемый камнем, влечет жуков, то ли они сделаны из камня?

   — Ну нет, — возразил Векс. — Жуки могут стремиться только к себе подобным. — Вопрос чисто теоретический. Главное здесь то, что все они движутся к камню.

Четыре скарабея направились к камню, выставили свои усики, и все коснулись ими камня одновременно. Затем они замерли, засверкали, замерцали и… дружно поменяли окраску.

   — Ой, да они стали серебряные[8]! — вытаращила глаза Корделия.

   — Значит, камень их изменил? — спросил Джеффри. — Эта музыка так на них подействовала? Рок?

   — Или они сами кое–что изменили в ней! — запрыгал на месте Грегори и указал пальцем на камешек.

А камешек заблестел, замигал, и точно — с музыкой произошла метаморфоза: рисунок баса остался прежним, а мелодия стала веселой, задорной.

   — Что же это за чудо?

Магнус сдвинул брови.

   — Камень сотворен из ведьмина мха — иначе говоря, материализованное воображение. Неужели эти жуки тоже вымышленные, не настоящие?

   — Откуда бы они ни взялись, у них есть какая–то цель! — указав на жуков, воскликнула Корделия. — Смотрите, куда они направляются!

Четыре скарабея собрались вместе и отвернулись от камня. Со всей решительностью они отправились обратно, в большой мир.

Грегори подпрыгнул.

   — Мы должны пойти за ними. Только не спрашивайте, откуда я знаю. Знаю — и все.

   — Они движутся к западу, одновременно забирая на юг, — внимательно наблюдая за скарабеями, проговорил Джеффри.

   — Корделия, — строго изрекла Гвен, — прекрати приплясывать и иди следом за мальчиками.

   — Они еще к одному камешку прикоснулись! — прокричал Джеффри.

Задорная музыка зазвучала громче.

   — Они ползут дальше! — Магнус прибавил шагу. Он шел за серебристыми скарабеями со все более нарастающим интересом.

В это время позади музыкальный камень с треском, подобным ружейному выстрелу, взорвался.

   — Пригнитесь! — крикнул Род, и все его потомство дружно улеглось на траву. Камешек проплыл у них над головами, и почти одновременно громкость развеселой му- зычки возросла.

   — Он отдал свою силу другим камням, — пробормотал Магнус.

Род поднялся, посмотрел на северо–запад.

   — Его лучшая половина тоже играет вовсю.

Корделия прищурилась.

   — Почему это ты сказал «лучшая»? Разве может быть музыка мелодичнее этой?

   — Может. Та самая, которую играет собрат этого камешка. — Род направился в ту сторону, где упал второй камень, постоял возле него немного, послушал и сказал: — Его музыка богаче, полнее.

   — Дай–ка и я послушаю. — Гвен подошла, постояла, удивленно запрокинула голову. — И верно. А еще вот что… как будто где–то в глубине слышится песенка!

   — И еще, и еще! — прокричал Магнус, ушедший далеко вперед по лугу. — Они оставляют позади себя самую разную музыку!

   — Оставьте их, идите сюда! — позвал детей Род. — Чем бы они ни занимались, намного важнее тот прогресс, которого уже достиг этот камешек и продолжает достигать[9]!

Корделия надулась, вздернула подбородок.

   — Нет! Я их не брошу! Куда они — туда и я!

Род резко обернулся. Его поразил настолько откровенный бунт со стороны дочери.

   — Они такие интересные, пап, — сказал вернувшийся Магнус. — Что бы это ни было за явление, распространившееся в нашей стране, но эти скарабеи… они запросто могут привести к тому, что музыка захватит всех!

   — Они очень важны, — заявил Грегори, пытливо глядя в глаза отца. — Мы обязательно, обязательно должны пойти за ними, папочка!

Джеффри ничего не сказал. Он просто не спускал глаз с серебристых скарабеев.

Род покраснел. Он был близок к взрыву ярости. Испугавшись собственных чувств, он счел за лучшее усмирить их, и все же им продолжало владеть справедливое возмущение: как это так — дети его не слушаются!

Гвен погладила его по руке и еле слышно проговорила:

   — Пора дать им немного свободы.

Род остолбенел.

   — Ведь вам уже случалось разлучаться.

Род наконец обрел дар речи и ухитрился проговорить, не повышая голоса:

   — Случалось, но не скажу, чтобы они в тот раз, за время нашего отсутствия, получили отличные отметки за поведение.

   — Может, и так, — согласилась Гвен, — но если бы они не вмешались, не устоял бы королевский престол.

Род молчал.

   — Я уберег их, — пробормотал Векс, — хотя вынужден признаться: порой границы безопасности становились весьма проницаемыми.

Род посмотрел на старших детей. Ему казалось, что между ними разверзлась пропасть, что эта пропасть становится все шире. Он боялся, что они того и гляди улетят прочь, но понимал, что Гвен права.

   — Ладно, — сказал он. — Вы, ребята, пойдете за скарабеями, а мы с мамой — туда, куда ведут камни.

Корделия обрадовалась и просияла:

   — О папочка!

   — Но вы будете держаться все вместе!

   — Да, да!

   — Я с них глаз спускать не буду, — пообещал Магнус.

   — Смотри, слово дал. — Род посмотрел на Векса. — Ты позаботишься о них?

   — Конечно, Род.