Черный русский. История одной судьбы

Бедственное положение русских было для Фредерика ярким напоминанием о том, насколько может зависеть место человека в мире от того, есть ли у него в руке нужная бумажка. Хотя месяцем раньше он вновь слег с пневмонией и еще не успел полностью поправиться, в конце декабря 1920 года он вернулся в генеральное консульство, чтобы осведомиться о паспорте, заявление на получение которого было подано год тому назад. Неизвестно, как Аллен объяснил ему колоссальную задержку в рассмотрении документов и признал ли он, что вовсе не отправлял их в Государственный департамент. Но в пятницу, 24 декабря, он наконец послал в Вашингтон и заявление, и «Показание с объяснением длительного проживания за рубежом». Как не мог не понимать Аллен, заявление было обречено еще до того, как он отослал дипломатическую почту, поскольку он оставил его во многих важных местах незаполненным. Тем не менее, словно для абсолютной уверенности в отказе, Аллен приложил к заявлению докладную записку, удивительную по нечестности и недобросовестности.

Говоря о заявлении как об «оставленном без движения» (но не объясняя почему), Аллен определял Фредерика как «американского негра» – эту весомую характеристику не пропускал в переписке о нем ни один американский чиновник – и «официанта по профессии». Последнее было попыткой Аллена унизить Фредерика; это было то же самое, как если бы Фредерик назвал консула Аллена «железнодорожным клерком», поскольку тот был им когда-то. Но Аллен не только скрыл тот факт, что к 1920 году Фредерик вот уже десять лет являлся крупнейшим предпринимателем, он хотел представить Фредерика как парвеню, заявив, что «есть серьезные сомнения в том, является ли Томас партнером или нанятым сотрудником» в своем нынешнем предприятии. Это тоже было совершенно бесчестно. За последние восемь месяцев дипломаты американского консульства подробно задокументировали отношения Фредерика с Артуром Рейзером, Бертой Проктор и Карпом Черновым. Более того, Аллен лично занимался денежными операциями между двумя партнерствами и внес в архив консульства подписанную копию квитанции. А всего месяцем ранее подчиненный Аллена, кому тот поручил точно установить отношения между Фредериком и Черновым, докладывал, что они были равноправными партнерами. Аллен завершил рапорт особенно неприятным обвинением в адрес Фредерика, подытожившим все то раздражение, которое накопилось у дипломатов по отношению к нему:

Его деловые начинания в Константинополе были достаточно неуспешны, и он втянул наше ведомство в бесконечные разговоры с людьми всех возможных национальностей, требовавших оплаты доставленных ему товаров. <…> Его присутствие, таким образом, является источником постоянного беспокойства для нашего ведомства <…> и неблагоприятно сказывается на американской репутации. В связи с чем прошу Департамент рассмотреть передаваемые мною документы, с тем чтобы установить, не утратил ли Фредерик, с учетом его длительного проживания за рубежом, свое право на протекцию в качестве американского гражданина.

Через две недели документы Фредерика легли на стол Джозефа Б. Куинлана, одного из десятков клерков в Службе паспортного контроля Государственного департамента. Неудивительно, что он нашел это дело «весьма необычным» и передал его вышестоящему сотруднику, Дж. Гилмеру Изли. Если Куинлан был родом со Среднего Запада, то Изли был уроженец Виргинии. Вот почему, возможно, у него в отношении этого дела не было никаких сомнений.

Этот негр не предоставил документального подтверждения гражданства. Департамент не располагает сведениями о предыдущих паспортах. Он не имеет связей с США и, очевидно, до настоящего времени не предпринимал мер по отстаиванию или сохранению гражданства путем подачи заявления на паспорт или постановки на учет. Очевидно, он не имеет или почти не имеет желания вернуться для постоянного проживания. Соответственно, в паспорте должно быть отказано.