Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

Крумловский замок нависает над рекой огромнейшей глыбой. Некогда с этих древних стен, приветствуя появление на свет каждого нового князя Шварценберга, гремел артиллерийский салют, звучал ровно 101 орудийный выстрел. Но те времена уже не вернуть, теперь здесь тихо, если, конечно, не гомонят туристы. А по ночам, когда включена подсветка, — если глядеть снизу, с влтавского берега, — кажется, что эти бесконечные тонны пропитанных временем каменных плит, исторических кирпичей, древних и стилизованных под древние черепичных панелей вот-вот сорвутся в воздух и унесутся в черное небо. Но они никуда не улетают. И никуда не улетят.

Природные запасы Шумавы и прилегающих территорий вовсе не ограничиваются лесами, жуками короедами и горными озерами. Южный край считается главным в Чехии рыбным местом, и этому истинно народному промыслу не один век. Известное каждому чеху от его бабушек номинативное понятие — «тршебоньский карп», это как «тамбовский волк» или «оренбургский платок» для русских. Городок Тршебонь, в немецкоязычной традиции Виттингау, в течение столетий был резиденцией все тех же крупных землевладельцев и вельмож (отсюда и циклопическая гробница), а теперь это милое курортное захолустье и одновременно метрополия пресноводной рыбы. Город, сориентирую вас на местности, окружен плотной гирляндой прудов, главный из которых, емкостью в 6 миллионов кубометров воды, носит аристократическую фамилию Рожмберк. Местное рыбохозяйство (самое известное в стране) вылавливает из 488 искусственных водоемов, которыми управляет, 15 процентов всей чешской рыбы, преимущественно карпа. Одно из своих путешествий по югу Чехии я специально посвятил изучению системы рыбоводческих прудов, больших и малых, но все их, конечно, вот так запросто не объехать.

Карп (kapr) — чешская царь-рыба, ее принято в том числе подавать на главный в году, рождественский ужин. Звучит это в наше политкорректное время жестко, но считается правильным, чтобы хозяин дома лично доставил супруге для готовки еще живую рыбину и ловким ударом молотка или скалки промеж глаз превратил живое существо в пищевой полуфабрикат. Числу к 20 декабря на центральных перекрестках чешских городов, к ужасу экоактивистов, устанавливают наполненные проточной водой зеленые чаны, в которых дожидаются своего последнего часа сонные жирные рыбины. Чанами заведуют ловкие ребята в прорезиненных фартуках, и кто-нибудь из них, если попросить, берет на себя роль рыбьего палача. Карпа запекают — в духовке со сметаной, по одной из версий в фольге, но вообще существует тысяча рецептов — и выставляют на праздничный стол с картофельным салатом, под беленькую для мальчиков и игристое для девочек.

Самого важного (их множество) чешского рыбовода звали Йосеф Штепанек Нетолицкий, при дворе тршебоньских феодалов начала XVI века он дослужился до титула фишмистра. Нетолицкий положил начало превращению неорганизованной богемской рыбалки в упорядоченный бизнес. Под художественным управлением фишмистра в окрестных Тршебони землях было наполнено водой все это несметное множество прудов. К 1518 году их соединили в систему хитрой сетью канав, главная из которых известна как Zlatá stoka, «Золотая сточная труба». Она вытекает из речки Лужнице и в Лужнице же через полсотни километров возвращается.

Снабжение прудов на некоторых участках устроено так хитро, что вода, по велению рыбоводов, может протекать и в таком, и в сяком, то есть в противоположном, направлениях. В этой чистой прохладной среде покорно водятся и разводятся, не считая карпа, форель, угорь, толстолобик, белый амур, сазан, лещ, щука, окунь, линь, карась. В общем, когда вы целую неделю путешествуете по Южной Чехии (из Ческе-Будеёвице в Чески-Крумлов, а оттуда в Тршебонь, а из Тршебони в Индржихув-Градец, а оттуда в Писек, а из Писека в Звиков, а из Звикова в Орлик, а потом обратно в Шумаву или как-то так), то повсюду можете угощаться исключительно свежей и исключительно вкусной рыбой. Вокруг, на прудах, активно соревнуются, если у них есть лицензии и разрешения на водную охоту, рыболовы-спортсмены, для которых главный кайф — не выловить и пожарить, а поймать, сфотографировать и отпустить.