Честь семьи Прицци

— Я знаю Френки довольно давно. Лет тридцать назад мы даже работали вместе. Он не так прост. По крайней мере, к нему очень трудно подобраться. Палоу осторожен, как гиена.

— Я тоже неплохо знаю Френки и, думаю, мои люди вытрясут из него все, что нужно.

— Если он не сидит уже где-нибудь в Акапулько.

— Вряд ли, — возразил Энджело. — Как только Севил позвонил мне вчера вечером, я тут же приказал ему отправить людей на вокзал и в аэропорт, а также послать человека к нему домой. Но он пока еще не появился.

— Машина?

— Нам известны номер и марка его автомобиля, и мы контролируем все крупные магистрали. Нет, Френки отсиживается у кого-то в городе. К тому же я не верю, что он прокрутил всю эту махинацию один. У него не настолько хорошо работает голова.

— Ты думаешь, в этом деле замешан еще кто-то? — брови Доминика поползли вверх.

— Да, я почти уверен. Мы навели справки, дня за четыре до того, как Палоу заявился в казино, в город вернулся Макс Хеллар. Тебе это о чем-нибудь говорит?

— Конечно. Этот засранец лет двадцать зарабатывал тем, что устраивал подобные фокусы во всех казино Штатов.

— Вот-вот. Многовато для простого совпадения, верно?

Доминик кивнул и вновь припал к бокалу, словно гонимый невероятной жаждой. Сделав несколько внушительных глотков и опорожнив вторую порцию, он взял сигару и принялся сдирать с нее обертку.

— Хорошо. Как только твои парни позвонят, сразу же дай мне знать. Сразу!

— Конечно.

— А с Наробино мы поступим следующим образом. Покажи его своему человеку, и пусть тот прикончит Луи при первой же возможности. — Доминик зажал сигару зубами и закурил.

— Хорошо. Нам придется подозвать Луи, чтобы киллер мог получше рассмотреть его.

— Хм… А так он не может этого сделать?

— Не думаю, — Энджело покачал головой. — В такой толпе недолго ошибиться.

— Черт. На свадьбе собственной племянницы приходится разговаривать с разным дерьмом.

— Бизнес, — протянул Портено, пожимая плечами.

— О’кей, черт бы его побрал. — Доминик уже не скрывал раздражения. — Отец поприветствует гостей, а потом можешь позвать Наробино. Только пусть твой человек сделает все поскорее. У меня нет ни малейшего желания трепаться с этим ублюдком даже секунду.

— Разумеется, — улыбнулся Энджело. — Я предупрежу его заранее.

— Ладно, — Доминик вздохнул. — А ты уверен, что твой человек сделает все как надо?

— Он — профессионал, — напряженно ответил Портено. — И в конце концов, я отвечаю за это дело. Так что успокойся.

— Ну, хорошо, ладно, — казалось, Прицци даже не заметил тона consigliori. — Да, ты за это отвечаешь. О’кэй. Как только мы закончим со всеми этими поздравлениями, можешь подвести Наробино.

— Я понял, — Энджело вздохнул и отвернулсжс некоторым облегчением.

Черт возьми, до чего же глуп этот босс. Если Доминик станет доном, то он уйдет на покой. Сразу, не колеблясь ни секунды.

Портено еще раз вздохнул и пошел отдать необходимые распоряжения…

… Чуть меньше чем за двадцать четыре часа до приведенного выше разговора в Лас-Вегасе произошло нечто, что совершенно не вязалось с планами Прицци, хотя они, естественно, не могли знать об этом…

… Френки Палоу, сидя за рулем своего старенького темно-бордового «понтиака», изрядно нервничал. Руки его тряслись мелкой дрожью, и он откровенно жалел, что не может выпить чего-нибудь покрепче, ибо путь ему предстоял долгий, а вести машину, будучи в подпитии, он не хотел, справедливо полагая, что неприятности с полицией — совершенно непозволительная роскошь в его положении.

Френки нащупал мокрой от пота рукой лежащую на правом сиденье пачку «Кул», вытащил одну сигарету и тут же с удивлением обнаружил, что она последняя. Это, в общем-то, было странно, поскольку он распечатал ее не далее как два часа назад. И дело вовсе не в том, что Френки было жаль сигарет, теперь-то ими можно завалиться, а в том, что часто курящий человек возбуждает мысли о нечистой совести.

И это, в сущности, являлось правдой.

Однако, взвинченные до предела нервы требовали своей дозы никотина, и он, подвесив сигарету к нижней губе, торопливо щелкнул зажигалкой. Смяв пачку в широкой ладони, Френк швырнул ее за окно, и она упала на асфальт, откатившись под колесо.

Свежий вечерний ветер проникал в салон «понтиака» сквозь опущенные стекла передних дверей, вытягивая табачный дым.