Чудес не бывает

Дракониха потянулась за чашкой, но Змей Горыныч перехватил лапу супруги.

– Не вздумай, дорогая! – зашипел он, оглядываясь на Брока. – Наш гость слегка перетрудился вчера и сегодня… не вполне адекватен… Он сварил… моющее средство для посуды!..

– Не может быть! – ахнула Чучундра. – Но пахнет так вкусно!..

– Что это вы там шепчетесь? – дружелюбно спросил Брок, смачно хлюпая из чашки. – Не стесняйся, Чуча, угощайся, пожалуйста!.. И ты тоже, Горыныч, присоединяйся. Будет мало, я еще сварю.

Супруги замялись, не зная, как и поступить… И тут как раз на кухне появился заспанный Константин Петрович.

– О, кофеек! – радостно воскликнул он и, никого не спрашивая, взял чистую чашку и набухал в нее из ведерка черного напитка. Потом сел напротив Брока, сделал пару глотков и завертел головой: – А сахар у вас есть? Я кофе сладкий люблю…

Супруги переглянулись. Чучундра нерешительно подошла к одному из встроенных в стену шкафов.

– Сладкое? – переспросила она. – Вот это подойдет? – Она достала нечто вроде вазы с небольшими белыми шариками величиной с лесной орех.

Константин Петрович взял один, лизнул, одобрительно промычал и бросил в чашку сразу горсть.

– И ложечку чайную дай, пожалуйста, – попросил он. А потом, размешав «сахарозаменитель» в чашке, он с таким вкусом стал прихлебывать из нее, что дракониха всё же не выдержала, тоже взяла чашку и плеснула кофе на самое донышко. С опаской поднесла к губам левой головы, смочила их, облизнула раздвоенным языком… и завопила на весь дом:

– Дас ист фантастиш!!! Вундербар!..

– Она что у тебя, немецкий знает? – шепотом спросил у Горыныча Брок, и оба они, один с удивлением, а другой – с удовлетворением, стали наблюдать, как Чучундра до краев наполнила чашку и, закатив глаза, стала наслаждаться напитком.

– Не знаю, – запоздало ответил Змей, – не помню… – а сам он, между тем, уже схватил чашку и бросился к ведерку, кофе в котором осталось на самом донышке. Тогда Горыныч отбросил чашку и приложился непосредственно к ведерку. Ему достался ровно один глоток, но его хватило, чтобы драконий сыщик навсегда стал фанатом вареного средства для чистки посуды.

Брок заваривал кофе еще дважды – сначала для Горыныча и Чучундры, потом для проснувшихся детей, из которых напиток не пришелся по вкусу лишь самым младшим – Зибен и Ахт да мальчику Косте.

И лишь надувшись чудесного напитка, все они сели ужинать по-настоящему. Довольная хозяйка то и дело подкладывала Броку куски покрупнее, так что из-за стола земной сыщик еле выполз.

– Нельзя же т-ы-ак, – икнул он, – с утра наедаться!.. Сейчас бы поспать…

Но Змей Горыныч, обрадовавшись, что друг пока умирать передумал, напомнил тому о деле.

– Ах, ды-а!.. – снова икнул Брок. – Дело – прежде всего!.. Появились у тебя какие-нибудь мысли, коллега?

– Мысль появилась у меня, – строго сказала Чучундра. – Сначала нужно покормить девочку. Живо вези ее сюда, – притопнула она на мужа, – а Брок пусть пока отдохнет.

– Девочку? – нахмурился Брок. – У вас есть еще одна девочка?.. Так сказать, Нойн?..

– Нет, – с осуждением помотала головами мадам Чу. – Девочка есть у тебя. Так сказать, Сашенька.

– Ах, да! – хлопнул по лбу сыщик. – Только я отдыхать не буду. Полетели, Горыныч, по пути поделимся версиями, а на месте порасспрашиваем еще потерпевшую!..

– Вы сначала Сашу привезите! – прикрикнула на сыщиков Чучундра. – Девочка в гости приехала, а мыкается неизвестно где!.. Некормленная, невыспавшаяся… Несчастное дитя! И вообще… Та ваша дракониха и сама не маленькая! Ишь, сиделка ей понадобилась!.. Как в петлю лезть – так ей помощники не нужны были!..

– Ты что, ей рассказал?! – сверкнул Брок на Змея глазами.

– А что такого? – удивился тот. – Я всегда с ней делюсь!.. И она неплохие мне мысли подбрасывает. Вот и сейчас…

– Ладно, полетели, по дороге расскажешь! – зашагал из кухни сыщик-землянин.

Пока сыщики летели к дому потерпевшей, Змей Горыныч поведал Броку версию, которую предложила Чучундра.

Сыщики еще раньше договорились, чтобы землянину не ломать язык и мозги, называть выжившую потерпевшую Глюк, а погибшую Унглюк, что на любимом Броковском немецком означало «счастье» и «несчастье» соответственно. Тем более, земной сыщик посчитал, что и по-русски «глюк» звучит очень символично. А драконболиста Рррщщщхх-и-так-далее Брок стал называть просто Рыщ.