Чудеса продолжаются

— Ты о них знаешь, госпожа?

— Конечно. Им специально открыли сюда проход… Хорошо, я принимаю твой дар и твою помощь в укреплении равновесия. Даю часть силы камней разрушителю.

Антона тряхнуло разрядом молнии и он проснулся. Не зная было это видение или только сон, он разделся и лег на кровать. Утро вечера мудренее говорили предки и Антон их суждению доверял.

Рано утром пришла Рада. Осторожно, чтобы не разбудить Антона легла рядом. Антон не просыпаясь, обнял ее и громко засопел. Утром гормоны дали о себе знать. Он стал гладить тело девушки, возбуждая ее. Но Рада хоть и была послушной, и податливой, но на ласки Антона отзывалась слабо. В ней не было того огня страсти, пылкости, так влекущей его к Боудике и Вираг. Это притупляло его чувства и заставляло испытывать влечение к горянкам. Он не понимал, получала она удовольствие или притворялась, тихо постанывая под ним. В тоже время с ней ему было спокойно как с матерью.

Не зная как поступить, Антон решил пустить отношения с ней и с Вираг на самотек.

«Все само решится», — подумал он и опустошившись, прижался к телу девушки.

В покои Светоносного заглянул молодой секретарь.

— Брат Светоносный, — поклонился он полноватому мужчине в ярко-красной мантии и с шапочкой золотого цвета прикрывающей темечко. Светоносный стоял у распахнутого окна башни и смотрел во двор поместья. Там желтели листья деревьев посаженных вдоль дороги, ведущей к замку поместья. Вид его был задумчив. — Прошу прощения, что отвлекаю вас от ваших высоких мыслей, — осторожно и негромко проговорил с поклоном секретарь, — но этого требуют дела.

Светоносный обернулся и снисходительно кивнул:

— Говори, — разрешил он.

— Прибыл капитан корабля, что был направлен в Херсонес с братом Орликом. У него плохие вести.

Светоносный молча приподнял правую бровь. Секретарь понял это, как разрешение говорить дальше.

— Пропали братья Гиозо и Писта. Корабль, когда на него взошли брат орлик и наемники был пуст. Ни братьев, ни команды, ни наемников на нем не было. Брат Орлик направился на поиски и тоже пропал. Пропали и пятеро наемников во главе с капитаном наемников. Капитан корабля прождал несколько дней и вернулся с двумя кораблями…

Светоносный постоял в задумчивости у окна. Молча прошел к столу. Сел.

— Камни вернулись? — Спросил он после минутного размышления.

— Нет, Светоносный, они тоже пропали.

— Капитана, команду и наемников в подвал! На допрос с пристрастием… затем уничтожить. Информацию по экспедиции Гиозо засекретить. Ступай!

— Понял вас, брат Светоносный, — отступая и кланяясь, проговорил секретарь, Все исполню.

Когда за ним закрылась дверь Светоносный дал волю своему гневу.

Он схватил чернильницу со стола и бросил ее на пол.

— Скоты! Дурни! Зажравшиеся твари! — прорычал он, выплеснув всю свою вспыхнувшую ненависть и злобу к пропавшим рассветным. — Ничего поручить нельзя… — немного успокоившись, вновь посмотрел в окно. — «А за камни придется отвечать», — размышлял, поумерив гнев Светоносный. Санкцию на вывоз камней дал он. На других не свалишь. А зачем давал санкцию? Тоже надо будет объяснять. И это когда он так искусно провел операцию по замене культа у герцога Оврума Маренхейского. Делать нечего, придется ехать в орден. Камни, по всей видимости у темных, лишь они знают как ими пользоваться. Значит и артефакт у них тоже. Не все так плохо. Начнут черпать энергию из камней «засветятся». Найдем камни, найдем артефакт. Пусть слава будет не ему, зато останется жив. А славы себе он еще добудет…

Светоносный успокоился и позвонил в колокольчик. На мелодичный звон заглянул секретарь.

— Собери экипаж и охрану, я отправляюсь в штаб-квартиру ордена, — сухо проговорил Светоносный.

Барон Газан Рейдаранский был весьма неглупым человеком. То, что сменился культ Заката на рассветный у Герцога Оврума, все вассалы почувствовали сразу. К барону прибыл эмиссар герцога с настоятельной просьбой сменить верование баронства. Именно с просьбой, за которой стояло требование и оно означало одно — если не подчинишься, тебе же хуже.

Но как сменить веру отцов и дедов? С ней они рождались, получали славу и с ней умирали. Барон не мог предать веру своих предков. Так он и сказал эмиссару. Тот выслушал и, не изменившись в лице удалился.

Барон был хмур. Его духовник привез из Бремельдорфа неутешительные вести. Высшие иерархи Культа заката приказали ему не вмешиваться в судьбоносные решения. Им было озарение. Что сейчас, самое время не мешать рассветным распространять свое влияние. Мол, они сломают себе шею сами…

«Как же… — Мысленно выругался барон. — скоты. Сами»…

— Отец Варшугель, — обратился он к духовнику. Ты можешь мне объяснить, что происходит?

— Господин барон. — осторожно начал говорить закатный, — Высший совет культа в Бремельдорфе считает, что такова воля Госпожи. И ее нужно слушаться…

— Слушаться? — воскликнул Барон. — Еще никогда такого не было, чтобы моих предков заставляли сменить веру! Ты понимаешь, что это невозможно!

— Я понимаю, господин барон, — духовник растерянно развел руками. но, что я могу сделать? У меня приказ…