d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

Но Елена нарушила это соглашение, выведя их чокнутую игру на новый уровень. А если на войнах нарушаются установленные законы и правила — то логика теряет свой смысл, — и наружу вылезает обнаженная, неконтролируемая и беспощадная бесчеловечность.

— Ты что-то особо не противилась, — он схватил девушку за плечи, вновь проговаривая свои слова сквозь зубы. Елена была хамкой с ним — она уже привыкла к этому факту. Как и привыкла к тому факту, что слишком уж с ним откровенна.

Но азарт — это что-то новое. Какая-то будоражащая и выводящая из строя здравомыслие инъекция. И поддаться азарту так легко, так приятно, так соблазнительно!

Елена поддалась. Снова.

— А ты что-то не особо брезговал, — выплюнула она, не нарушая зрительного контакта и не в силах сдержать ухмылки.

И вот результат: она вновь в его болезненных объятиях, а он снова слишком близко к ней.

— И сейчас не брезгуешь, — прошептала она, опуская взгляд на губы своего противника. Противник последовал примеру Мальвины.

Они замолчали. Мрак иссушающих эмоций поглотил их, растерзал, испепелил. Доберман не думал выпускать эту сучку из своих объятий, а Елена не очень-то хотела убегать. Она молчала, разглядывая мужчину откровенно и внимательно, словно ей дышать осталось еще несколько минут. Сальваторе позволял ей это делать. Его хватка из жесткой трансформировалась вновь в бережную, хоть все еще сильную. Его руки с плеч стали скользить вдоль по рукам, остановившись только на запястьях.

Прикосновение ударило током. Девушка обратила свое внимание на мужчину. В его взгляде были решимость и искренность. В ее — страх и желание попробовать вновь. Она потянулась к нему, ведомая лишь одним чувством: зависимостью. Она потянулась к нему, напрочь забывая, что этот человек не раз дарил ей свою жесткость, что сама Елена принадлежит другому парню, и что она когда-то поклялась не совершать тех ошибок, которые совершил ее отец.

Дверь распахнулась. Чьи-то голоса ворвались в пространство, а чуть позже — взгляды и эмоции. Елена увидела Тайлера, застывшего в проходе: в руках его лучшего друга были руки его любимой девушки, а сами молодые люди были непозволительно близко по отношению друг к другу.

Елена разорвала все связи: тактильную, зрительную и эмоциональную. Она врывалась из хватки Сальваторе и ринулась к Тайлеру, а спустя секундой уже была в его теплых объятиях.

Деймон остался во мраке и холоде. Елена — в его кофте. Она пропахла своим врагом. Она пропахла его цинизмом и сволочизмом, впитала эти эмоции в себя.

Нечестно.

Девушка оторвалась от Тайлера нехотя, взяла его за руку, пытаясь сказать лишь одно: «Я все еще твоя. Пока что».

Немой спектакль достиг своей кульминации, когда в помещение вошла Дженна. Она посмотрела на свою племянницу, Тайлера, их скрещенные руки, а потом — на Деймона, который с ухмылкой медленно подходил ко всей компании.

— Тай, это моя тетя, о которой я тебе рассказывала, Дженна. Она выхаживала меня эту неделю, пока тебя не было. Единственная любимая моя родственница и спасительница.

Девушка смотрела на Локвуда, скрещивая его пальцы со своими, пока Дженна рассеяно глядела то на Елену, то на Деймона, который, казалось, не был удивлен поведению этой девчонки.

— Оу, ну и Деймон, конечно же, — воскликнула Елена, искренне-фальшиво улыбаясь и обращая на Сальваторе все внимание. — Он покупал нам продукты, навещал меня, а сегодня вот спас…

Сальваторе видел в ее взгляде блеск, который со временем будет лишь ярче. Блеск будущей стервозности, блеск будущей аморальности. Так блестят глаза у ангелов, которые падают с небесного пантеона.

«Бог знает своих будущих предателей», — пронеслось в мыслях у Сальваторе. Богом он себя не считал, но знал, что Елена вскоре покинет ареол своей безупречности и идеальности.

— Спасибо, — Локвуд протянул руку, улыбаясь. К счастью, он не предал ошеломлению Дженны большого внимания, а Деймон решился сыграть в эту игру, повысив ее уровень сложности. Он с улыбкой пожал руку другу.

Другу, чью девушку только что облапал. Другу, чью девушку целовал и поцеловал бы еще раз, чью девушку избил, искромсал своей жестокостью. Другу, от которого отдаляется, увлекаясь его возлюбленной.

Деймон тоже падет.

— Я отвезу вас домой, — он обнял Елену, прижав ее к себе. Елена ответила на объятие, но продолжала смотреть на Сальваторе, который лишь усмехался. Он не собирался оглашать те разговоры и те события, что были между ними. Зачем? Ведь так можно контролировать человека. Каждое его движение, каждый шаг, каждую мысль. — Уже поздно, темно и холодно. А тебе и так досталось, Мальвина!

Девушка кивнула, отстраняясь от парня, не сводя глаз с Добермана. Не правильно это — пялиться на друга своего парня и на врага своей души. Но все слишком-слишком неправильно в ее жизни в последнее время. Пора бы к этому привыкнуть.

— Тебя подбросить? — спросил Тайлер, обращая внимание на Добермана. Перспектива ехать в машине с Еленой, чтобы снова ее морально подавлять, была заманчивой. Но на сегодня с них обоих хватит.