Дар для старшего принца, или монстрик для чудовища (СИ)

Пожалуй, именно эта детская версия меня и была той самой ангельской, что продолжала видеть в людях добро, будь они убийцами, наркоманами и продажными. Она смотрела на них сочувственно так, и говорила другим, ну всякое в жизни бывает. И другие прислушивались к её словам. Почти всегда. Однажды её чуть не убили, тогда те дьявольские сущности меня, чуть не убили виновника. Тогда вырвался, пожалуй, главный демон. Тот, что до этого был закован и спрятан в недрах темниц. Тот, кто поглощал тот самый приглушённый гнев, отчаяние, ярость, злость. Поглощал и становился сильнее, пока не вырвался. Сейчас же, он сидит на троне, что воздвиг сам, и управляет, иногда прислушиваясь к той самой пусе-малышке. Не то, чтобы от его правления стало всем плохо. Наоборот. С его приходом к власти, я начала принимать логичные, рациональные решения, не обращая внимания на чувства и желания других, однако, с ним у власти, меня лучше не доводить. Злиться он ужасно страшно. Он объяснил мне, что чужая влюбленность — чужая ответственность, а не моя. В общем, император моей головы он толковый.

И сейчас он задумчиво молчит. Иногда мне вообще казалось, что он отвечает не только за наглость и пофигизм, но ещё и за интуицию. Будто он знает всё наперёд. И этим он вызывал большую симпатию в моём лице.

Если кому-то интересно про другие мои личности, то та самая жёсткая девочка, у которой главный дьявол был примером для подражания, брезгливо кривила губы, говоря, что такое мы не любим, такое нам не нужно, мы и без такого дальше жить будем. Романтичная натура, вспоминала все любовные романы, и стекала влюбленной лужицей. Ей влюбиться было проще чем ребёнку, но сейчас Ардел её главный фаворит. И последняя, пятая, что любила всегда выглядеть так, что вошла, а все рты от моей неотразимости пооткрывали, разглядывала свой гардероб придирчивым взглядом и косилась на свою косметичку. А ещё, она думала, не возобновить ли упражнения, чтобы подтянуть попу? Иногда она брала выходные. И проводила их в максимально комфортной домашней одежде и могла не мыть голову дня четыре.

— Так-то лучше, — облизнулся мужчина, пока я заворожённо смотрела ему в глаза, — намного лучше. — чмокнул меня в нос, прикрыв глаза, — а теперь иди. Ты же торопилась куда-то.

Глава тридцать пятая. Огненные курицы и разбор отношений

Я всё еще сидела смущенная, с улыбкой вспоминая поцелуи Ардела. Что он со мной творит? Это же ужас! Особенно, когда я только осознала то, что он мне нравится. Вот тогда точно был ужас. Эти стадии принятия…

Как так? Он же такой мерзкий и противный! Да и знакомы мы всего ничего. Боже… это Ардел? Это Ардел! Этого быть не может! Как такое вообще…

Гребаный Ардел! Чёртов маг! Чернокнижник хренов! Ненавижу его! Я ненавижу так как люблю, и чувство иное неведомо мне, смотрю, словно в зеркало в душу твою… Ещё и смотрит на меня так!

А может и не влюблённость это никакая? Так. Симпатия… Или мне просто стало скучно. Сейчас добьюсь… а чего добьюсь? Он и так смотрит, будто сожрать готов… А может мне кажется? И не сожрать, а всего на всего убить меня? У него же проблемы с головой! Он не может мне нравиться.

Даже думать о нем не хочу! Из-за него, не могу перед сном придумывать историю с выдуманными мужиками. Все мысли только о нем. Они перебивают все другие истории. Вот как так? Пусть идёт к чёрту!

Да… Ну и дела… Он серьёзно мне нравится… Вот этот вот психопат. И он мне нравится. Значит это мой психопат. Моя конченная заюша. Мой, тронутый в голову котик. Моё психованное солнышко. Д там походу не только нравиться, но ещё и влюбленность присутствует… Вот как меня угораздило-то, а?

Девочки вокруг меня щебетали о чем-то своём. Чисто девичьем. Никто не перебивал, они ждали пока одна закончит говорить, потом начинали. Это тебе не мои родные подружайки, каждая рассказывает своё, и в чужую историю умудряется вставить свои пять копеек. Вот кто-то скажет, что мы не уважали друг друга, но нет. Мы уважали, любили и ценили друг друга. Если надо, мы выслушаем, а так могли переговаривать между друг другом. И нас это вполне устраивало.

— Слу-ушайте, — протянула, кажется, Розария, заговорщики, прищурившись, — а вы слышали, что в этом году, осталось всего четыре жар-птиц!

— Жар-птиц? — сразу заинтересовалась я.

— Сама в шоке! — девушка довольно улыбнулась, поправив складки походного платья. Да, это они у меня понахватались. Я продолжала портить людей вокруг.

— Все думают, что они вымрут! Там оставалось-то… ан-н, нет. Не сегодня! Ещё около сотни лет они будут радовать нас своим волшебными перьями!

— Хотелось бы посмотреть на такую жар-птицу… — я сразу вспомнила все сказки, в которых оная присутствовала. Я всегда думала, что жар-птица, это тот же феникс, только русский. А славяне назвали её так, из-за её жаркого нрава и огненных перьев.