Десять ночей с бывшим

Соня наконец оторвалась от речи главного и повернулась к Милене. Мгновенно женской своей интуицией просекла, что не просто так тут эта гламурная сучка покачивается на высоченных каблуках, демонстрируя безупречные длинные ноги. 

И… сама закинула ногу за ногу, показывая, что и ей есть, чем похвастаться. И оперлась ручкой на мое плечо, положила на него подбородок и промурлыкала:

- Спасибо, мне все нравится. Я Софья, кстати. 

И она протянула руку Милене. 

Та пожала кончики ее пальцев, но промолчала, представляться не стала. 

Сузила глаза, встречая мой взгляд. 

Я усмехнулся, скользнул пальцами по Сониной шее, сжал ее горло и накрыл рот губами, сразу жестко вовлекая ее в глубокий поцелуй. Соня ахнула, инстинктивно сопротивляясь, но мой язык мгновенно пробил всю ее защиту, ворвался внутрь, трахая ее сладкий ротик. Другой рукой я накрыл ее бедро, задрал и без того не слишком длинное платье и сжал упругую попку, властно прижимая мою девочку к себе. 

Спустя пять долгих и очень горячих минут, когда мы оторвались друг от друга, Милены на горизонте уже не было. Надеюсь, она поняла мой посыл. Не поняла, объясню еще раз, уже жестче. 

Из-за соседних столов наши показывали мне большие пальцы и жестами оценивали Сонечку на десятку. Ну еще бы. Говна не держим. 

Оглядевшись, я приподнялся и попросил:

- Принеси нам шампанского вон оттуда, детка, хочу с тобой выпить. 

Соня поднялась и прежде чем успела отойти от столика, я шлепнул ее по попке, припечатывая пятерню к заду смачно и с огромным удовольствием. Она обернулась возмущенно, но я только указал глазами на шампанское. И улыбнулся. 

Пошла. Виляя задницей, демонстрируя свое платье во всей красе.  И ноги. И стоячую грудь, с которой шелком стекало платье, особенно с остреньких сосочков, напряженных благодаря мне. 

У стойки с бокалами разлитого шампанского ее поймал спохватившийся официант, явно стал уговаривать подождать, пока принесет новую бутылку, а то эти уже выдохлись, и я отвлекся на чей-то вопрос от соседского диванчика. Что-то по нашей многострадальной переаттестации, и, морщась, я погрузился в эту неприятную, но необходимую тему. 

Потерял счет времени и не сразу сообразил, что Соня долго не возвращается. 

То место, где она стояла, сначала загораживали какие-то люди, потом я опять отвлекся, а когда повернулся, то увидел ее, стоящую в компании Давида. 

Она держала у губ высокий тонкий бокал, загадочно улыбалась и склонив голову накручивала прядь волос на палец, глядя ему в глаза. 

А этот утырок-молокосос зарабатывал блядь себе косоглазие, одним глазом пытаясь смотреть ей в лицо, пока другой безнадежно сползал на грудь. 

На грудь моей Сони.

Моей. 

Что-то такое он сказал, бледно улыбаясь и заложив большие пальцы за пояс брюк, и Соня расхохоталась звонким колокольчиком, подала ему второй бокал и чокнулась с ним, стоя так близко, что ее соски рисковали проткнуть его пиджак насквозь!

Блядь!

Я начал подниматься с дивана, пока еще намереваясь просто приструнить зарвавшуюся дрянь, но ехидный женский голос прошипел мне на ухо:

- Девочка, конечно, красивая, но не очень верная. Алекс, Алекс… Было бы на кого менять. 

Милена растянула алые губы в ядовитой улыбке, встречая мой яростный взгляд. 

Я встал так, что тяжелый стол с громким скрипом отъехал в сторону. Разговоры вокруг смолкли. И так было видно, что народ переглядывается и смотрит то на меня, то на эту парочку у пирамиды бокалов. Не только Милена заметила, пока я ушами хлопал, значит… 

Соня тоже обернулась. Увидела мой взгляд и побледнела так явственно, что видно было даже в полумраке. Отпрыгнула от Давида, а тот еще, идиот, попытался удержать ее. 

Я забрал у нее из рук бокал и отставил на стол. Увы, в процессе тонкая стеклянная ножка почему-то сломалась. Странно, что не сломалась тоненькая косточка в руке Сони: я сжал ее так, что она вскрикнула от боли. 

- Я хотел, чтобы ты была шлюхой на этой вечеринке… - прорычал я ей на ухо, таща упирающуюся Соню за собой. - Но я хотел, чтобы ты была МОЕЙ шлюхой. Это было настолько непонятно?!

- Алекс… - в голосе Сони был ужас, но мне было уже поебать. 

Горячая ночь, значит, для сладкой девочки. Ничего. Сейчас я устрою ей горячую ночь.

Втолкнув ее в один из закрытых кабинетов, где тоже был накрыт стол для кого-то из руководства, я дернул к себе стул и надежно заклинил им ручку двери. 

А потом повернулся к дрожащей Соне, отступавшей от меня на подгибающихся ногах.

Между двух зол

Дверь за спиной Алекса затрясли, из зала доносился шум, но он только раздраженно рявкнул:

- Облезете!

И почему-то это подействовало. Я еще немного надеялась, что сейчас принесут ключи или взломают замок, но этого не происходило, а Шалаев приближался ко мне и на лице его было такое… что я поняла, что зря все это время его дразнила. Сопротивлялась. Ломалась. Выпендривалась. Что он мог бы еще в первый день… 

Я попятилась еще и уткнулась лопатками в стену. Этот кабинет был слишком мал для долгих догонялок. Еще два медленных, скользящих шага… и Шалаев меня догнал. 

Качнулся вперед, нависая всем своим ростом, заслоняя тенью. Ухмыльнулся похабно.