Добудь Победу, солдат!

Раупах помог ему просунуть раненую руку в рукав и Хохенштауф, морщась от боли, поблагодарил кивком, застегнул здоровой рукой пуговицы кителя, но одеть портупею сам не смог и «Мясник» снова помог. Рука покоилась в перевязи и почти не беспокоила. Они вышли из казармы и Раупах сел за руль машины и, когда выехали из ворот, он сказал, оправдываясь:

– Господин майор! Меня вырубил, там, на мосту, этот русский, похожий на цыгана. Хохенштауф ничего не ответил, это было неважно, хотя он был рад, что его помощник остался жив, потому что в некоторых вопросах он был незаменим. Недаром его прозвали «Мясником».

Сейчас его занимало другое. Все-таки он не мог понять, на что рассчитывали русские, готовя операцию, ведь они не могли не учитывать, что заболоченное озеро будет блокировано, и вырваться из кольца будет невозможно. Если только он не взлетит в воздух, этот Каспийский Ястреб, черт бы его побрал! Да, по воздуху, самолет. Гидроплан… нет, это не реально, самолету не прорваться! На север, в озеро Урицкое, им тоже не пройти, да и пересечь его невозможно без плавсредств. Оставалось только ждать, когда они попытаются вырваться, или подохнут там, в этом болоте. Этот особо уполномоченный из Берлина создал целую кучу проблем, хотя, если подумать, я сам виноват. Кто мешал мне усилить охрану колонны, пустить хотя бы еще одну машину впереди? Нельзя было этого делать, усиленная колонна ушла по ложному маршруту, и у русских наверняка были наблюдатели, снабженные связью.

Хохенштауф объехал весь блокированный район, лично проверил, как поставлено охранение, и, убедившись в его надежности, уже вечером, поехал в штаб злополучной танковой дивизии СС «Третий рейх». Здесь он выпил и побеседовал с новым комендантом лагеря и узнал последние новости, ведь никто не осведомлен в военных делах лучше, чем представители тыловых служб. Предстоящее наступление откладывается, в связи с известными событиями, но подготовка идет полным ходом. Руководство наступлением будет осуществляться отсюда, из этого советского детского лагеря, и сюда уже протянули ВЧ связь. Завтра прибывает генерал из штаба группы армий «Центр», кто именно – пока неизвестно, сообщил комендант и, в благодарность за угощение французским коньяком, добавил, что есть сведения, будто ход операции фюрер будет контролировать лично, и это похоже на правду.

Командир танковой дивизии СС «Третий рейх» генерал-лейтенант Кестель пригласил Хохенштауфа на ужин, на который должен был прибыть и командующий пехотной дивизией СС «Мертвая голова», но граф, сославшись на неотложные дела, уехал. Он объехал вокруг озера, осматривая берег, и когда машина подъехала к маленькой деревушке, в которой размещался саперный батальон, майор решил остаться здесь на ночлег.

Почему он поступил так, граф не смог бы объяснить, но он решил действовать, доверившись своему чутью, а оно подсказывало, что ему нужно находиться именно здесь, хотя это и противоречило логике событий. Он связался с офицером, руководившим облавой и приказал снять из охранения двух снайперов и послал за ними Раупаха с машиной.

Глава 16

Звук по воде расходится далеко и длится дольше, нежели над землей, и короткие автоматные очереди и винтовочные выстрелы сержант Загвоздин хорошо расслышал и сказал:

– Началось. Помогай им бог!

Ольга тоже расслышала эхо перестрелки и посмотрела на сержанта с тревогой, но он ее успокоил, постарался успокоить – они свое дело знают и сделают все как надо. Ему показалось, когда перестрелка затихла на короткое время, что где-то дальше звучат выстрелы, и звук был сухой и едва уловимый. Наверное, показалось, подумал сержант, но если не показалось, то это могло значить только одно, это значит, что кто-то уводит немцев на север, в лес. Это мог быть только командир, и сержант понял, что тот все предусмотрел и поэтому занял позицию у дороги, хотя мог поставить туда Чердынского. Он хотел быть уверенным в том, что «Делегата» взяли и группа уходит, и чтобы быть еще более уверенным, он сам уводит немцев. Такие-то дела, такая вот импровизация и ничего тут не поделаешь. Но, даст бог, он выберется, и не в таких переделках мы побывали, но все-таки беспокойно.

Сержант посмотрел на часы, потом на солнце и сказал Ольге, что надо ждать темноты, уже немного осталось, через час начнет смеркаться, и тогда мы тронемся. Дождемся проводника и тронемся.

Вскоре перестрелка утихла и снова неизвестность мучила ее и Ольга, чтобы отвлечься от дурных мыслей, достала из вещмешка рацию, проверила батарею и снова аккуратно упаковала ее. Проводника все не было и издалека, с берега были слышны звуки автомобильных моторов и лай собак, а солнце повисло над лесом, как будто раздумывало, прежде чем опуститься. Загвоздин достал кисет с табаком и тут же убрал его – собаки могли учуять, как и звук, запах над водой разносится далеко. Ольга поняла, что сержант тоже нервничает, потому что ничего не было известно, и проводник запаздывал, и Николай Парфеныч постучал пальцем по циферблату часов – не время, подождем еще.