Дочь прокурора

- Ты не злишься больше на меня? – тихонько спросила, опасаясь увидеть в глазах Амира разочарование во мне.

- Злюсь. Очень. Если бы ты рассказала сразу, этого бы не произошло.

- Я знаю, - признала я, - Я была неправа. Просто боялась, что ты можешь сделать что-то ужасное.

- Я сделал.

На этот раз я не вздрогнула как раньше. Если бы он сказал это в прошлые вечера, я бы, наверное, очень испугалась, но не сегодня. Встретившись со строгим взглядом карих глаз, утвердительно кивнула.

- Я знаю. И теперь понимаю почему ты это делаешь. Но тогда мне было страшно.

- С какого возраста он делал это с тобой?

Краска прилила к щекам, и я отвела взгляд.

- Трогал с восемнадцати. Не так давно начал. А целовал и раньше, с тринадцати где-то.

- Почему не рассказала родителям?

Чувство собственной дурости забилось в ноздри и вызвало слезы.

- Не знаю. Сначала было стыдно, потом боялась, что Никита пожалуется своему отцу, а тот выгонит моего. Папа всю жизнь зависел от Глеба Степановича. И постоянно говорил, что если бы не он, то мы бы не жили никогда нормально. Вот я и боялась.

- Ты слышишь себя, Лия? – довольно жестко спросил Амир, осторожно отпуская мою руку, - Ты в обоих случаях думала о ком-то, кроме себя. То ты боялась за Никиту, то за папу. А ничего, что в обоих случаях первым делом ты должна была бояться за себя. Твои жертвы никогда не оценят, я сказал тебе это в нашу первую встречу. Которая тоже надо признать, произошла тогда по этой же причине. Ты бросаешься на амбразуру ради кого-то.

Я слышала, как закипает сталь в голосе Амира, и понимала, что он прав. Конечно, он был прав. Если бы я была честна и рассказала хотя бы маме, она бы никогда не допустила повторения. А я всё хотела, как лучше, думала сама справлюсь.

- Посмотри на меня, - горячие пальцы сомкнулись на моём подбородке и Амир поднял моё лицо, удерживая мой взгляд, - если бы с тобой что-то сегодня случилось, это сломало бы тебе жизнь. Ты понимаешь?

- Да.

- Больше такого не делай. Если кто-то заставляет тебя чувствовать себя некомфортно, ты уходишь. Даже если это просто касается общения. И говоришь мне. Всегда говоришь мне. Я сегодня чуть не рехнулся, когда услышал об этом подонке. Если бы с тобой что-то случилось, Лия…

Амир напряженно выдохнул, а у меня в груди больно сжалось. Слезы затуманили взгляд, и я сморгнула их. Потянулась к нему.

- Ты правда не уйдешь? Даже после того, что случилось с Никитой? Что я… опять… что моё тело… - я зажмурилась, не в силах произнести этого ужасного признания, а Амир обхватил моё лицо ладонями.

- Я не уйду, Лия, - его горячие губы прикоснулись к моим, и моё сердце затрепетало, пульс понёсся вскачь, - Я люблю тебя! Слышишь? Но теперь ты знаешь к чему приводит ложь, и больше никогда не повторяй своей ошибки. Иначе, я не побоюсь взять на себя грехи за еще несколько убийств.

Я отчаянно замотала головой, целуя его в ответ, не веря, что всё позади и что Амир не бросает меня. Мне так было страшно, что он не простит моей лжи. Он ведь не даёт никогда второго шанса. Не прощает ошибок. А моя была непоправимой…

- Не повторю! Я очень тебя люблю! Так сильно! Мне было так страшно… что ты не простишь. Что не захочешь больше смотреть на меня.

Я захлебнулась, а Амир сгреб меня из воды, и крепко обнял. Его одежда в миг промокла, но кажется ему было наплевать на эту мелочь, потому что его руки гладили мои волосы, а губы целовали скулы, щёки, рот. Отчаянно, глубоко, возвращая в меня жизнь.

- Нашла о чём думать, Лия! На тебя невозможно не смотреть, малыш!

- Правда?

- Правда! А теперь давай тебя вытрем хорошенько и уложим спать. Есть хочешь? – оторвавшись, произнёс он.

Встал и потянулся за полотенцем, чтобы обернуть меня им.

- Нет.

- Тогда идём. Тебе нужно отдохнуть.

Взяв меня за руку, Амир повел меня за собой в спальню и откинул покрывало. Дождавшись, пока я улягусь, укрыл меня.

- А ты? – я схватила его за руку, когда он встал с постели и кажется, даже не собирался ложиться.

- А мне нужно сделать еще пару звонков. Засыпай, я скоро приду.

Понимаю. Им с отцом нужно многое уладить.

Поцеловав меня еще раз в губы, Амир вышел из спальни, а я укрылась до самого носа. Оставшись одной, думала мне станет страшно, но нет. Не в кровати Амира, не в его доме. Удивительно, но именно с тем, кем пугал меня всю жизнь отец, мне не было страшно ни разу. Всё наоборот. Только с Амиром я была самой собой, счастливой, живой, бесстрашной.

В сон я провалилась почти сразу, а когда проснулась за окном уже стоял день. Темные шторы закрывали окно, но яркий свет просачивался сквозь тонкую полосу.

Приподнявшись, я заметила, что сторона Амира была смята, а это значит, что он спал вместе со мной. Или просто лежал, что тоже хорошо. От осознания этого за ребрами тепло растеклось. Да, даже после его заверения вчера, мне всё еще было страшно, что он передумает.

Встав, я быстро ополоснулась под душем, закусывая щеку изнутри, когда вода попадала на открытые раны. Они всё ещё ныли, особенно от соприкосновения с влагой. Выбрав одну из рубашек Амира, надела её на себя и вышла из комнаты. Уже идя по коридору, услышала знакомые голоса.