Дом в лазурном море

Но удобный момент все не выпадал. Линус не мог застать Артура одного и очень расстраивался. Он говорил себе, что странные чувства, которые вызывает в нем Артур Парнас, являются лишь временным результатом их частого общения. У Линуса было немного друзей – а если честно, то совсем не было, – поэтому рассматривать Артура как друга было хоть и приятно, но весьма непрактично. Они не могли стать друзьями. Линус приехал в качестве инспектора от Департамента. Артур был директором приюта. Слишком тесное сближение с одним из объектов инспекции запрещалось «Правилами и положениями», которые ясно гласили: «Инспектору надлежит всегда оставаться объективным. Объективность имеет первостепенное значение для здоровья и благополучия магической молодежи. Дети не должны привязываться к инспектору, поскольку инспектор им не друг».

Работа не позволяла сидеть сложа руки и дожидаться доверительных встреч. И хотя Линус находил индивидуальные занятия Артура с Люси увлекательными, он не мог проводить все время только с ними. Еще пять детей требовали к себе внимания, и инспектору не следует заводить любимчиков.

Он гулял с Талией по саду, слушая, как она расхваливает преимущества (многие, многие преимущества) работы с землей.

Он ходил за Фи и Зоей по лесу, беседуя о важности умения слышать окружающий их мир – деревья, траву и птиц.

Он внимал рассказам Чонси о знаменитых коридорных (большинство историй, по мнению Линуса, были выдуманы), которые открывали двери, доставляли багаж, носили подносы с едой в номера и даже раскрывали преступления, такие как кража драгоценностей. Чонси достал из-под своей кровати толстый фолиант (размером почти с «Правила и положения»), завернутый в прозрачный пакет, предохраняющий от намокания. Сквозь пленку виднелось название книги: «Вековая история гостиничных коридорных».

– Я прочитал ее четыре с половиной раза, – с гордостью объявил Чонси.

– Неужели? – спросил Линус.

– О да. Я должен знать все о том, что делаю.

– Почему?

Чонси моргнул, сначала правым глазом, потом левым:

– Что почему?

– Почему ты хочешь стать коридорным?

Чонси широко улыбнулся:

– Они помогают людям.

– И это единственное, чем ты хотел бы заниматься?

Улыбка Чонси слегка померкла.

– Больше всего на свете. Я знаю… – Он щелкнул черными зубами. – Я знаю, что я – другой.

– Я не имел в виду, что ты не сможешь…

– Да, – сказал Чонси, – «другой» – не значит «плохой». Артур говорит, что быть другим лучше, чем быть таким же, как все. – Он посмотрел на книгу, зажатую в щупальцах. – Люди приезжают в отель уставшие. Они хотят, чтобы кто-нибудь помог им отнести чемоданы. И я хорошо это умею. Талия постоянно просит меня поднимать для нее тяжелые вещи, так что я упражнялся. – Чонси нахмурился, глядя на книгу. – Мой внешний вид не означает, что я не могу помогать людям. Знаю, некоторые меня пугаются, но, честное слово, я совсем не страшный.

– Конечно, нет, – тихо сказал Линус, кивнув на книгу. – Ну, продолжай. Послушаем об этих легендарных коридорных. Уверен, истории просто захватывающие.

Глаза Чонси возбужденно запрыгали.

– Конечно! Вы знали, что слово «коридорный» было впервые использовано в 1897 году? Правда, интересно?

– Да, – ответил Линус. – Очень.

Потом Линус сидел возле гнезда Теодора и слушал чириканье виверны, пока тот демонстрировал свои сокровища: пуговицу, серебряную монету, еще пуговицу, сложенный листок бумаги с какими-то надписями (Линусу показалось, что это почерк Сэла, но, что там написано, он не мог разобрать), еще одну пуговицу.

И всех детей Линус спрашивал, чувствуют ли они себя счастливыми. Есть ли у них какие-нибудь страхи. Пугает ли их что-нибудь здесь, на острове.

Раньше он задавал подобные вопросы в других приютах и всегда мог определить фальшь – когда детей учили говорить то, что, по мнению директоров приюта, инспектор должен услышать. Почти всегда в словах детей о счастье и радости сквозило что-то искусственное: «Нет, мистер Бейкер, абсолютно все в порядке, и я полон оптимизма».

Здесь было совсем не так. Здесь Талия щурилась с подозрением и спрашивала, не принести ли ей свою лопату. Здесь Фи смеялась и говорила о том, как она любит остров, потому что тут растут ее деревья и живут ее люди. Здесь Люси хитро улыбался и отвечал: «О да, мистер Бейкер, я бы с радостью поехал в другое место, но только если все наши поедут вместе со мной и согласятся с моими идеями мирового господства». Здесь глаза Чонси подпрыгивали на стебельках, и он говорил, что единственный недостаток этого острова – отсутствие отеля, в котором можно носить багаж. Здесь Теодор радостно махал крыльями при виде Артура, даже если Артур отсутствовал всего пару минут.