Древний Человек в Городе

У тебя ж в Городе было много родов, хороших и дурных. От них ты уходишь с твоей женщиной — прочь от родовых законов”.— “Зачем же мне было тогда сюда возвращаться, человек без времени?” — “Чтобы начать другую историю. О твоем другом, нездешнем, роде, роде без Владыки и его наследника. Он — всегда твой, но, чтобы занять свое место в Доме Его Старейшин, тебе надо было вернуться к твоим здешним родам, чтобы попрощаться с ними. Для того ты сюда и приехал, как и другие из того же рода-не-рода, Валентин и Вебстер. Только в них ЕЩЕ не признали своих, а тебя свои тут же учуяли, как собаки зайца. Как почувствовали, кто ты, хотя и совсем по-другому, Валентин и Вебстер. Но каждый из них на ощупь искал только в своем месте, вокруг себя, включив, не сговариваясь, и тебя в это свое место и не подозревая, что место у вас всех было одно — Город. Вебстер спохватился первым, испугался им не предвиденного и не им предрешенного — тебя, а в тебе своей последней гибели,— ты ведь уже раз его убил. Он навел марево на тебя и свой дом, но опоздал, как всегда опаздывал”.— “Скажи, человек без времени, КЕМ ты их знал? Они тоже были главами родов?” — “О нет, Владыка Рода. Вебстер был жрец. Умный, умелый и всегда неудачливый. Оттого был сильно склонен к волшебству и вечно связывался с разными теневыми существами. Валентин был воин, храбрый и опрометчивый, но в отличие от тебя ненастоящий”.— “Я — настоящий воин? Никогда о себе этого не знал”.— “Главное в настоящем воине — осторожность и решительность, Владыка Рода. Ты побеждал в битвах и схватках, но тебя убивали, безоружного, в постели или за пиршественным столом. Я так думаю, беседа наша подошла к концу. Довольно с тебя Города. Для тебя — бодрствования в странах Севера и Запада и видения на берегах Волги, Вислы и Северна”.

“Значит, ты всегда знал ВСЕ!” — не удержавшись, вскричал Август. “Нет. Я знал то, что видел и слышал”.— “А разве это не все?” — “Нет. Я не знаю о себе”.— “Кто же тогда о тебе знает?” — “Тот, кого не знаю я”.

За ужином Валька кричал и ругался. Проклинал все — Город, археологию и особенно археологию Города. Это же необъяснимо и омерзительно в своей необъяснимости — факт полного уничтожения керов ледами (“Факт, с которым никто не посмеет спорить, и ты сам знаешь, что это факт!”) никак не отражен археологически, и Август не имеет никакого права вот так, просто, сидеть перед ними, Валькой и Вебстером, не произнося ни единого слова. Август засыпал над главным блюдом, английским пирогом с телятиной и почками в черном пиве, и Меле приходилось его больно щипать, чтобы он не уронил голову в подливку.

Он видел улицу, засыпанную дождевыми каплями, уютно мерцающими в тусклом свете желтых фонарей. С Городом для него покончено. Он шел по мягкому мокрому тротуару, в теплой осени полузабытого городка позднего детства или ранней юности. Кто его наградил именем, не знающим уменьшительных или ласкательных форм? Он дойдет до конца этой улицы, свернет влево и позвонит в третью дверь от угла... Опять — в будущем, хотя это было и никогда не будет.