Двадцать тысяч лье под водой

— Для моего «Наутилуса» бесполезен, профессор, зато полезен для целого мира. Еще древние хорошо понимали, как важно для развития торговли установить сообщение между Красным и Средиземным морем. Но им не пришло в голову прорыть прямой канал через Суэцкий перешеек, и они устроили сообщение через Нил. Канал, соединявший Нил с Красным морем, если верить преданию, начали строить в царствование Сезостриса. Верно то, что за шестьсот пятнадцать лет до Рождества Христова фараон Нехо велел рыть канал, соединяющий Нил с Красным морем. Подразумевалось, что суда будут проходить по каналу за четыре дня и что ширина его позволит двум триремам, или трехвёсельным галерам, проходить рядом. Рытье этого канала продолжил Дарий, сын Гистаспа, и окончил его, вероятно, Птолемей II. Страбон видел, как по каналу плавали суда, но недостаточная глубина от Бубасты до Красного моря привела к тому, что плавать по каналу можно было только несколько месяцев в году. Канал служил торговым сообщением до века Антонинов. Потом он был заброшен, и его занесло песком. По повелению калифа Омара его восстановили, и, наконец, в 761-м или в 762 году канал был окончательно засыпан калифом Альманзором, который хотел отрезать подвоз хлебных припасов в войска возмутившегося Мохаммеда-бен-Абдуллы. Генерал Бонапарт напал во время своего Египетского похода на следы этого канала в Суэцкой пустыне и, застигнутый приливом, чуть не погиб на том самом месте, где Моисей три тысячи триста лет назад стоял лагерем.

— Что не придумали или не решались сделать древние, то сделает Лессепс. Молодец! Ведь это соединение двух морей сократит путь из Кадикса в Индию на девять тысяч километров! Он превратит Африку в громадный остров!

— Да, Аронакс! Вы имеете право гордиться своим соотечественником. Это человек начал дело и, несмотря на препятствия, помехи и неприятности, доводит его до конца. Честь и слава господину Лессепсу! Только одно печально… — Что же, капитан?

— А то, что великие предприятия редко интересуют правительства. Кто знает, если бы не Лессепс, дело, может быть, так бы и забросили.

Меня очень удивил тон капитана Немо.

— К сожалению, профессор, — начал снова капитан Немо, — я не могу провести вас через Суэцкий канал, но послезавтра мы войдем в Средиземное море, и вы оттуда увидите длинную дамбу около Порт-Саида.

— Мы войдем в Средиземное море? — вскричал я.

— Да, профессор, это вас удивляет?

— Меня удивляет, что мы будем там послезавтра.

— Вот оно что!

— Да, капитан. Хотя тем, кто плавает на «Наутилусе», пора бы перестать чему бы то ни было удивляться.

— Вы, собственно, чему удивляетесь?

— Ведь чтобы в один день обойти Африку и обогнуть мыс Доброй Надежды, корабль должен идти со скоростью…

— Да кто же вам говорит, профессор, что мы будем обходить Африку и огибать мыс Доброй Надежды?

— Да как же иначе? Ведь «Наутилус» не поплывет по земле, не пойдет по Суэцкому перешейку?

— А под перешейком?

— Под перешейком?

— Разумеется, — спокойно отвечал капитан Немо. — Природа давным-давно устроила под этой полоской земли то, что люди теперь устраивают на ее поверхности.

— Что вы! Неужто есть проход?

— Да, есть подземный проход. Я его назвал Аравийским тоннелем: он начинается под Суэцем и доходит до Пелусия.

— Но ведь перешеек состоит из наносных песков?

— Только на известную глубину, на пятьдесят метров, а дальше лежит гранитная скала.

— Вы случайно открыли этот проход, капитан?

Я был до крайности удивлен.

— И случайно и нет, профессор. Я даже могу сказать, что я открыл его не случайно.

— Капитан, я не верю своим ушам!

— Ах, профессор! Aures habent et non audient (Есть у них уши, но не слышат). Этот проход не только существует, я даже не раз через него проходил. Не будь его, я не решился бы теперь войти в Красное море.

— Не будет ли с моей стороны нескромностью, если я спрошу вас, каким образом вы открыли Аравийский тоннель?

— Профессор, — отвечал капитан Немо, — зачем же секретничать с людьми, с которыми мы никогда не расстанемся? Я ничего не ответил на этот намек и ждал рассказа.

— Итак, я тоже немного натуралист, и разные соображения навели меня на мысль о существовании этого прохода. Я заметил, что в Красном и Средиземном море попадаются совершенно одинаковые виды рыб — ошибни, фиатолы, радужные губаны, долгоперы из семейства щуковидных и некоторые другие. Я подумал, что, вероятно, между этими морями существует какое-нибудь сообщение. Затем я сказал себе, что если оно существует, то подводное течение должно идти от Красного моря к Средиземному. Я поймал множество рыб около Суэца, прикрепил к хвосту каждой рыбки медные колечки и выпустил их в море. Через несколько месяцев я поймал у сирийских берегов несколько рыб, помеченных моими колечками. Сообщение между морями было доказано. Я стал его разыскивать, разыскал проход и решился по нему проплыть. А вот теперь очень скоро буду иметь честь переправить и вас этим путем.

Глава пятая Аравийский тоннель