Эксперт № 37 (2013)

Главная особенность осуществленного проекта — перекрытие внутренних дворов стеклянной крышей, что превратило их в огромные, в хорошую погоду залитые солнцем атриумы (ранее идею использовал Норман Фостер в дворике Британского музея). В петербургском варианте получилось, может, и не так красиво, но все равно эффектно и практично. Пять дворов-атриумов превратились в анфиладу, что перекликается с залами Эрмитажа в Зимнем дворце и облегчает навигацию для посетителей. По изначальному замыслу «Студии 44», в атриумах должны быть висячие сады, превращающие анфиладу в зеленую аллею. Но от них Эрмитаж пока отказался — слишком дорого обходится обслуживание. Зато большие залы между дворами с высокими потолками как нельзя лучше подходят для масштабных инсталляций актуальных художников. Еще одно оригинальное решение — залы четвертого этажа, где разместится Галерея памяти Щукина и Морозова. Собранные ими перед революцией работы импрессионистов и постимпрессионистов будут дополнены хранящейся в Эрмитаже большой трофейной коллекцией живописи того же времени из частных немецких собраний. Вместе это порядка 250 безусловных шедевров Моне, Ренуара, Ван Гога, Гогена, Сезанна, Матисса и других художников той эпохи. В этих залах устроены специальные коробовые своды, завершающиеся не глухим потолком, а окном, через которое проникает естественный свет. Как рассказал руководитель «Студии 44» и главный архитектор проекта Никита Явейн, в таких залах «картина видит небо». «Если вы посмотрите на современные музеи, отличить искусственное освещение от естественного уже практически невозможно. А здесь мы постарались создать ситуацию, в которой картина “просыпается” при утреннем свете, живет при дневном и вечером “засыпает” при теплом вечернем освещении. Чем картина и отличается от репродукции? Тем, что она живет вместе с окружением». Тут петербуржцы не могут удержаться от очередной шпильки в адрес москвичей — тяжба Ирины Антоновой с Михаилом Пиотровским за возвращение коллекций Щукина и Морозова в Москву для воссоздания Музея нового западного искусства ни к чему не привела, но осадок оставила. Так что теперь в залах Восточного крыла и музейщики, и архитекторы обязательно отмечают, что они гораздо лучше тех, где висят московские Ван Гоги и Матиссы, и еще вопрос, кто кому должен отдать свое собрание.

Возвращаясь к архитектуре, стоит отметить, что в Главном штабе много нестандартных решений. Например, огромный чердак над аркой впервые в музейной практике приспособлен под экспозиционные залы, причем Явейн называет его самым эмоционально насыщенным пространством нового музея. Стены внутренних дворов выкрашены в мышиный серый цвет — так в 1820-е годы выглядел, по задумке Росси, весь Главный штаб, а вот стоящий напротив Зимний был желтого цвета. Мы же уже привыкли видеть штаб желтым, а Зимний — зеленым. Менять привычную внешность не стали, но хотя бы внутри восстановили справедливость.

Что будет

К парадному открытию Главного штаба в его залы переедет значительная часть основной коллекции Эрмитажа. В Зимнем останется что-то вроде Старой Пинакотеки с искусством от античности до конца XVIII века. А в Главном штабе будут экспонироваться XIX, XX и XXI века, от «Наполеона на Аркольском мосту» Жана Антуана Гро до отдельных залов Ильи Кабакова и Дмитрия Пригова. Кроме живописи здесь будет представлено декоративно-прикладное искусство от ампира до модерна. Появится Музей Фаберже. Откроется развернутая экспозиция российской императорской гвардии, и это будет второй подобный музей в мире, единственный аналог — Музей королевской гвардии в Лондоне.

Важная часть Восточного крыла — исторические интерьеры министерств и парадные покои министерских квартир, роскошные, с колоннами цветного искусственного мрамора — в МИДе, и более скромные в Минфине. Интерьерам повезло — их почти не меняли в XIX веке и не уничтожили в XX. Самая ценная их часть — росписи на стенах и потолке, общий замысел которых принадлежит Росси, а исполнение — Антонио Виги и Джованни Батиста Скотти (они работали с Росси в Елагином дворце и обновлявшихся интерьерах Зимнего, но именно оформление Главного штаба считается вершиной их творчества). Росписи, освобожденные из-под поздних побелок и покрасок, и правда великолепны, так что через год посещение Главного штаба будет не менее интересным опытом, чем поход в «старый» Эрмитаж.

: Вячеслав СуриковКинематографисты

Вячеслав Суриков

Кинематографисты поставили всех героев своей истории в самое невыигрышное положение. Наблюдая за ними, зритель испытывает острое чувство неловкости

Фотохудожник Иван в «Интимных местах», конечно, любит свою жену Светлану. Но не только ее