Факультет ненужных вещей

Он ожидал чего-то страшного и немедленного: то ли обыска, то ли ареста, то ли вызова в органы. Но о нем словно забыли. Даша больше не показывалась. Директора телефонограммой вызвали в военный округ, и он не вернулся. Из музея не звонили. Только приехал кассир и раздал рабочим деньги. И под конец Корнилов не выдержал – он пошел к леснику, забрал у него меч Ильи Муромца (он казался обыкновенной бутафорской шпагой), и Потапов, хмурый и иронически брезгливый, довез его на колхозном газике до музея. «Ну, с легким паром до будущих веников», – сказал он на прощанье, и это была единственная шутка, которую Корнилов услышал за эту неделю (о разговоре с Дашей Потапов, видимо, ничего не знал).

В кабинете директора сидел ученый секретарь: лощеный молодой человек, недавно переброшенный в музей из политпросвета. Когда Корнилов вошел в кабинет, лицо ученого секретаря сразу посуровело и стало напряженным, как футбольный мяч. Но Корнилов как будто ничего не заметил – он поздоровался и передал находку. Молодой человек так в нее и вцепился.

– Что? Откопали? Ну наконец-то показались ощутимые научные результаты! Докладную приготовили?

Он раньше преподавал историю в пятых классах, заведовал отделом музеев в наркомате, но ровно ничего не понимал ни в истории, ни в раскопках.

Корнилов терпеливо все ему объяснил, а от докладной отказался.

– Я ведь не специалист по древнерусскому оружию, – сказал он. – Вот уж вернется товарищ Зыбин...

И тут ученый секретарь даже подскочил в кресле.

– То есть это как же он вернется? – спросил он скандализированно. – Зыбин арестован органами.

– Что-о? – У Корнилова это получилось почти искренне.

– А вы разве не знали? – изумился ученый секретарь. – То есть как, совсем ничего?..

– Ну откуда же, – пробормотал Корнилов. – Откуда? Я ведь в горах был. Он сказал, что директор вызывает, может задержать на несколько дней. Я решил: послали в командировку.

– Как, как? – оживился ученый секретарь. – Задержать? В командировку? И это он вам так сказал? Обязательно расскажите это следствию.

Корнилов простодушно развел руками.

– Так меня никто ни о чем не спрашивает.

Секретарь подумал и решил:

– Вот что, поезжайте сейчас же обратно. У вас тут больше никаких дел нет?

– Дел-то нет, но я хотел...

Ученый секретарь поморщился и сказал резко и раздельно:

– Знаете, я бы вам очень посоветовал сейчас ничего не хотеть и никого не видеть. Поезжайте обратно. А этот меч что? Он найден уже без него? Ну и отлично! Всего доброго!

Корнилов пошел, но на пороге остановился.

– А за что арестован Зыбин? Неизвестно?

– Как то есть неизвестно? – строго и холодно отбросил вопрос секретарь. – Он арестован как враг народа.

Тон был твердый и исчерпывающий.

– А-а, – сказал Корнилов и вышел.

Через час, трясясь в маленьком голубом автобусе – такие ходят по пригородам, – он вспоминал: а ведь Зыбин был с этим фруктом приятелем. Вместе пили, вместе куда-то ныряли, и один раз даже вместе в милицию попали.

Автобус осторожно пробился по горному шоссе. Утренние горы поднимались спокойные, ясные, в матовом серебре и сизом сорочьем оперении. «Как он их, любил! – подумал Корнилов и впервые почувствовал, что Зыбина ему все-таки жаль. – Да, отрывай подковки. А если все бросить и уехать к шаху-монаху?! Деньги же в кармане! Нет, правда, вот сойду сейчас и поеду обратно! А Даша? Да что мне Даша?..»

– Колхоз «Горный гигант», конечная остановка, – сказал громко шофер и вышел из кабины.

«Ну что ж, – подумал Корнилов и поднялся тоже, – ехать так ехать! Так, кажется, сказал попугай, когда кошка тащила его за хвост из клетки. Будем ждать».