Феномен колдовства в Средневековье

Однако можно выявить несколько общих закономерностей. Некоторые районы Европы были гораздо более восприимчивы к ведовству, чем другие. В Испании, хотя и существовали сильные традиции высокой магии, ведовство было не очень распространено, что говорит в пользу мнения Тревор-Ропера о том, что эти два явления совершенно не связаны. Португалия, южная Италия, Скандинавия, Ирландия и – вплоть до XIV века – Англия также оставались незатронутыми феноменом ведовства. Ведовство получило широкое распространение во Франции, Нидерландах, Рейнской области, северной Италии и Альпийских регионах. За исключением Альп, эти территории были самыми богатыми, густонаселенными, наиболее промышленно и интеллектуально развитыми в Европе. В Альпах ведовство появилось только после того, как ведьмы и еретики начали скрываться там в горных крепостях от преследований. Таким образом, географические факты убедительно свидетельствуют о том, что Ли, Хансен, Мюррей, Тревор-Ропер и даже в некоторой степени Рунеберг и Гинзбург, которые связывали колдовство с сельскими и горными местностями, ошибаются в этом вопросе. Это, в свою очередь, серьезно ослабляет гипотезу о том, что ведовство было, по сути, культом плодородия, уходящим корнями в сельское хозяйство или охоту. Безусловно, такие мифические элементы присутствовали всегда, и они несколько усилились, когда ведовство покинуло города и деревни и перебралось в Альпы. Но в раннем Средневековье элементы сельскохозяйственного мифа в ведовстве уже подверглись влиянию христианства, и эта трансформация ускорилась с XIII века. Ведовство процветало больше всего не в горных или сельскохозяйственных районах, а везде и всегда (часто чуть позже, что предполагает переход от ереси к ведовству) там, где была сильна ересь. В местах, где не было ересей, ведовство – в отличие от простого колдовства – либо полностью отсутствовало, либо появлялось лишь в редких и особых случаях. Географическое и хронологическое совпадение ведовства и ереси в сочетании с их внутренним сходством демонстрирует близость свойственных им черт.

Социальная напряженность в Средние века, выраженная в терминах христианской мифологии трансцендентного Бога, породила одержимость страхом, направленную против изгоев христианского общества. Евреев обвиняли в том, что они молились дьяволу, поклонялись ему, практиковали оргии, каннибализм и многое другое, а также использовали в своих обрядах отвратительные ингредиенты, такие как кровь и сперма[485]. Прокаженных обвиняли (наряду с евреями и иногда ведьмами) в том, что они распыляют яд с вершин холмов или сбрасывают его в колодцы. Политических изгоев, особенно в XIV веке, обвиняли в малефициуме.

Тем не менее нельзя сказать, что обвинения в ведовстве выдвигались легкомысленно. В XV веке, когда феномен ведовства быстро распространялся, практика использования обвинений в малефициуме в политических целях быстро пошла на убыль. Полный набор обвинений в ведовстве редко выдвигался против евреев, и даже некоторые из обвинений, напоминавшие обвинения в ведовстве, по сути, были совершенно иными: бытовало абсурдное мнение, что евреи закалывали Евхаристию, чтобы причинить вред Христу, что никогда не встречалось в обвинениях в ведовстве; вместе с тем, в отличие от ведьм, евреям никогда не вменяли в вину жертвоприношения или приготовление из жертв магических мазей. Даже в разгар средневекового помешательства на ведьмах с простыми колдунами, еретиками, евреями, прокаженными, политическими оппонентами и другими изгоями, хотя иногда в процессах над ними и можно усмотреть сходство с ведовскими процессами, по большей части обращались совсем по-другому. Почему же ведьмы стали объектом такой повсеместной и истеричной ненависти? Возможно, потому, что, в отличие от евреев, прокаженных или политиков, попавших в немилость, их нельзя было опознать по внешним признакам, так что число тех, на кого можно было спроецировать чувство вины и страха, было почти неограниченным.

Социальная напряженность, конечно, не бывает причиной возникновения интеллектуальных или мифологических феноменов, но она может создать условия, благоприятные для их роста. Периоды стремительных изменений, как правило, вызывают необычайную тревогу и могут способствовать развитию мифов о враждебных силах, таких как ведовство. Возможно, эта закономерность лучше всего соответствует именно средневековому обществу. Большинство в этом обществе придерживалось архаичного взгляда, согласно которому космос и общество неизменны, и на протяжении большей части Средневековья изменения были на самом деле медленными и, как правило, незаметными. Но в периоды, когда заметные изменения все же происходили, люди не могли понять их смысла и пугались. По мере того как менялись социальные модели, роли людей становились неопределенными, и в этом состоянии у них нарастало чувство беспокойства. В состоянии тревоги они были открыты для идей, в соответствии с которыми причиной их страданий была враждебная и могущественная группа людей, имеющих доступ к дьявольской помощи.