Ферромант

Тварь тоже не собиралась отступать и уж тем более спасаться бегством. Несмотря на изуродованную тушу, дракон оставался достаточно проворным и ловким — особенно в схватке с железным исполином. И без промедлений кинулся, раззявив пасть, как только Амис подошел на расстояние атаки. Принц перехватил клинок двумя руками и выставил перед собой, и клыки тут же сомкнулись на стали, а нечисть задергалась, зарычала, как вцепившийся в палку пес.

Такое «перетягивание каната» добром точно бы не кончилось — дракону хватало собственного веса, чтобы согнуть парня в три погибели, тому же приходилось напрячь все силы только для того, чтобы не рухнуть плашмя. Улучив момент, он отпустил левую руку, и острие вонзилось в землю, будто взрывом раскидав в стороны каменное крошево. Освободив конечность и перенеся часть веса на рычаг (вроде это так называется, если выживу — возьмусь за учебу с головой, мелькнуло в голове), угостил врага крюком в скулу. Но будучи правшой и находясь не в лучшем положении для удара, Амис лишь чиркнул костяшками по глазнице, оставив на кости глубокий, но далеко не опасный след.

Ящер подался назад, намереваясь вырвать меч из рук, но противник сдержал натиск и миг спустя рубанул кулаком, как молотом — прямо по темени. Чудище тряхнуло башкой, зарычало еще громче, но добычу не отпустило, и настойчивость возымела свои плоды — клинок провис и согнулся посередине: пока совсем немного, но если давление усилится, из двуручника получится кочерга. Оставив попытки проломить толстенный череп, Амис схватился за гарду и, навалившись всем весом, провернул клинок в пасти, морщась от жуткого хруста, скрежета и перестука падающих под ноги клыков.

Да, он сумел освободить оружие, но при том совершил недопустимую ошибку — повернулся к противнику спиной. А тот словно этого и ждал, и незамедлительно угостил обидчика лучом промеж лопаток. И тело пронзила такая боль, как если бы кожу ожгли каленым копьем. И что хуже всего, колдовской огонь помимо безумного жара толкал не хуже тарана. Принц на мгновение потерял сознание, пошатнулся и упал на четвереньки, и только эта случайность спасла от неминуемого проплавления насквозь. Догорающий луч скользнул вдоль пластин, крепко приложил по затылку и ушел вверх, прежде чем иссякнуть. И хоть воин выжил, лишив при том врага основного заклинания, победой тут и не пахло.

Дракон ударом рыла в бедро повалил голема плашмя и пополз на него, намереваясь обездвижить и беспрепятственно разгрызть теменную часть шлема — самое тонкое и уязвимое место. Поддаваться никто не собирался — принц, презрев мучения, рывком перевернулся на бок и лягнул гада в горло, но дракон этого и вовсе не заметил. Почуяв кровь и страх, полудохлый кадавр заметно оживился, будто каждая успешная атака возвращала ему сто лет жизни. И когда гад почти добрался до нагрудника, Амис схватил меч за основание рукоятки и вонзил «яблоко» в глазницу, после чего отпустил рукоять и с размаху ударил поперек клинка. Эфес проломил кость, как яичную скорлупу, и по кованой обрешетке потекла густая черная слизь, воняющая так, что пролетавший над местом схватки гриф упал замертво.

Не дав ревущему чудовищу ни секунды передышки, принц отбросил меч и вонзил в рану кулак, вращая предплечье буравчиком и неумолимо подбираясь к мозгу — ну, или что там Культ использовал вместо него. И вместо бурой кашицы по броне стекали густые комки гноя вперемешку с трубами, проводами и малопонятными железными штуковинами. Но даже лишившись половины содержимого черепной коробки, дракон не утратил ни ярости, ни боеспособности. Быстрее рака отскочив назад, вцепился в кисть и рванул с такой силой, что оторвал правую конечность по плечевой сустав. Из «раны» с гулом вырвался огненный хлыст и рассыпался в воздухе мириадами искр, точно по прогоревшим поленьям врезали боевым цепом.

Но для того, чтобы лишить голема руки, твари пришлось отползти на значительное расстояние, и Амис успел подняться на колени, прежде чем порождение Культа вновь кинулось в бой. Челюсть с лязгом сомкнулась на забрале, и юноша уцелел исключительно потому, что враг потерял большую часть зубов. Опрокинуть великана ему тоже не удалось — с дырой в башке много не навоюешь, а принц в то же время уперся ногами в валуны и медленно выпрямился, несмотря на растекшийся по костям кипяток. Бедра, икры и поясницу жгло немилосердно, а точеные прутья проникали все глубже с каждым движением, каждым вдохом.