Франсиско де Миранда и борьба за независимость испанской Америки.

В Каракасе и других городах Венесуэлы население праздновало принятие конституции торжественными залпами, иллюминацией и гуляниями. Казалось, ничто не предвещало грозы на ясном небе республики. Природа физическая и политическая, однако, весьма обманчива в тропиках, в особенности в Карибском море. Здесь циклонам и землетрясениям предшествует, как правило, ясная и безмятежная погода. И только очень уж чуткое ухо услышит далекие громовые раскаты приближающейся бури или почти незаметные подземные толчки — предвестники надвигающейся катастрофы...

Диктатор

Хотя мятеж в Валенсии был подавлен, в Коро, на далеком севере Венесуэлы, в том самом Коро, которое в 1806 г. взял Миранда, власть продолжали удерживать роялисты, получавшие подкрепление оружием и людьми с военных баз, расположенных на острове Пуэрто-Рико.

Напрасно Миранда после взятия Валенсии предлагал Исполнительному комитету и конгрессу двинуть войска на Коро и покончить с этим опасным очагом контрреволюции. Его предложения не были приняты. Новые власти опасались укрепления авторитета генерала.

Между тем роялисты продолжали наращивать свои силы в Коро. В начале 1812 г. туда прибыл новый генерал-капитан Венесуэлы, бывший губернатор Маракайбо Фернандо Миярес. Его появление вызвало новый подъем среди сторонников испанцев.

В марте произошел роялистский мятеж в г. Сикиси-ке, расположенном неподалеку от Коро. На подмогу восставшим из Коро был направлен отряд роялистов в 230 человек под командованием капитана Доминго Монтеверде.

Монтеверде появился в Коро в июле 1811 г. Он, как и отец Миранды, был родом с Канарских островов и, как большинство канарцев, отличался фанатичной приверженностью к испанской короне. Моряк по профессии, Монтеверде принимал участие в войнах Испании с Англией и случайно оказался в Пуэрто-Рико, когда в Венесуэле началось освободительное движение. Честолюбивый капитан воспылал страстным желанием принять участие в его подавлении. Монтеверде направили в Коро. Там он проявлял большое нетерпение, требуя решительных действий против патриотов. Когда восстали в Сикисике роялисты. Миярес, желая избавиться от назойливого Монтеверде, послал его на помощь восставшим.

17 марта 1812 г. отряд Монтеверде вошел в Сикисике, где его встретили роялисты с церковными хоругвями и колокольным звоном. Пополнив свой отряд местными добровольцами и индейцами, которых настроили против патриотов церковники, Монтеверде уже по собственной инициативе двинулся дальше и 23 марта взял г. Карору. Защищавший его венесуэльский гарнизон из 300 человек сдался без боя. Монтеверде везло, и он решил продолжать свой лоход дальше, не ставя об этом в известность Мияреса.

И тут случилось нечто такое, что неожиданно открыло Монтеверде дорогу на Каракас. 26 марта, в день пасхального четверга, когда все церкви Венесуэлы были заполнены молящимися, страну постигло невиданной силы землетрясение. Буквально в течение нескольких секунд многие города превратились в руины, погибла чуть ли не десятая часть жителей, в том числе много республиканских солдат. Тысячи людей остались без крова. В стране начались эпидемии, населению угрожал гойод...

Церковники-испанцы немедленно воспользовались этим стихийным бедствием для враждебной кампании против республики. Они убеждали верующих, что постигшее страну несчастье — «кара небесная», ниспосланная им за то, что венесуэльцы совершили «смертный грех», свергнув власть «помазанника божьего» — испанского короля.

Смотрите, говорили рясоносцы верующим, разве революция не произошла тоже в пасхальный четверг, разве землетрясение не затронуло только те города Венесуэлы, в которых правит власть антихриста?

Действительно, землетрясение охватило только центральную часть Венесуэлы, а север, где господствовали роялисты, был почти не затронут катаклизмом. Этот аргумент в особенности действовал на верующих.

Дантовы сцены разыгрались в день землетрясения в Каракасе, где погибло свыше 10 тыс. человек и рухнули многие здания, в том числе кафедральный собор и резиденция Миранды. Оставшиеся в живых собрались на площадях, где фанатики монахи призывали их к публичному покаянию, заверяя, что Каракас ожидает участь Содома и Гоморры. Деятели Патриотического общества, власти пытались организовать помощь пострадавшим, заставить монахов прекратить контрреволюционные проповеди. Большую энергию проявил в этот день Симон Боливар. Несколько раз он выступал перед народом, разоблачая церковников как пособников испанцев. Одного ораторствующего монаха он силой заставил замолчать,

заявив, что йатриотЬ! заставят себе подчиниться не только природу, но и самого господа бога.