Гарпия

– Господин Грод! – окликнул я его уже, когда он собрался стучать стражникам с той стороны.

– Что, Йоген? – он смотрел на меня, как добрый дедушка смотрит на нерадивого внука.

– Как случилось, что я оказался в доме у ведьмы? Кто передал меня, и как меня доставили к ней?

Намус Грод вздохнул.

– Тебя принесли на носилках к камню двое солдат. Я пришёл с ними и сделал, как говорила та вонючая бабка: положил красную рябину и ждал. Ведьма явилась из ниоткуда: просто оказалась у меня за спиной. А затем мы ушли, как она просила. Думаю, эта гарпия на самом деле гораздо сильнее, чем кажется. Отдыхай, Йоген.

Судья-дознаватель ушёл, дверь за ним вновь закрылась на замок снаружи. Пауки уползли из-под черепа, я остался наедине со своими мыслями. И чем дольше они кружились в моей голове, тем больший ужас охватывал меня.

Сказанное господином Гродом выглядело стройным и логичным, и, кажется, он сам искренне верил в свою версию. Но для меня, смотревшего предвзято и верившего в чистоту помыслов Кирхе, его слова не были так убедительны. Вся его теория рассыпалась под весом простых вопросов. Откуда у Кирхе этот серп? Почему Намус Грод так уверен, что этот серп её, а не найденный? Для Кирхе не было бы никакого смысла приходить на зов судьи-дознавателя, будь она Слиабанским Кровопийцей: не появилась у жертвенного камня, и всё. Мало ли чего наговорила безумная бабка про «красну ягодку». Но нет же, Кирхе пришла, невесть как дотащила меня до своего дома, лечила и делилась силой в ущерб себе, оголяя свой дом, лишая саму себя защиты.

С её стороны это выглядело, скорее, как заглаживание вины, нежели как попытка пустить расследование по ложному следу. Вот только чьей вины: своей или обезумевшей соплеменницы? «Вкусившие человеческой плоти теряют разум». Кирхе не была похожа на безумную. Наверное, мне стоило бы подвергнуть сомнению её слова так же, как и слова Намуса Грода, но в тот момент я не был способен на беспристрастный анализ.

Нехорошие предчувствия охватили меня.

Почти не дыша, я беззвучно подошёл к двери, аккуратно потянул за ручку – заперто. Приложил ухо, прислушался. Всегда, если человек не хочет затаиться, он издаёт какие-то звуки. Даже стоя неподвижно. Стражник под моей дверью не был исключением.

Зачем Намусу Гроду запирать меня? За то, что я нарушил обет? Или из-за той зародившейся, но не оформившейся мысли о паре серпов в моих руках? Постепенно я нашёл ответ, и он был прост, как кровь на клинке.

Я больше не был на его стороне.

Предчувствия переросли в уверенность, подкреплённые вернувшимися под череп пауками: он ведь точно знает дорогу к дому Кирхе. Господин Намус Грод, судья-дознаватель, всегда, с момента моего посвящения в Араинде, живший в моей голове, теперь знает и то, что ведьма практически беззащитна.

И он нанесёт удар.

Без привычной тяжести клинка на бедре я вдруг почувствовал себя чуть ли не голым.

Не осталось ли моих вещей в этой комнате? Я осмотрелся: кровать, стол, камин, платяной шкаф, комод с умывальником. Стараясь не шуметь, я проверил везде и – о чудо! – на шкафу я обнаружил свёрток с моими вещами. Клинок, сумка и куртка, бывшая на мне, когда меня ранила гарпия. Почерневшие, расползающиеся в пальцах ошмётки добротной некогда кожи я с отвращением отлепил от пальцев и бросил на пол.

В моём распоряжении было два способа покинуть комнату: через дверь и сквозь окно. Первый вариант отпал сразу: запертая дверь и стражник на той стороне. Я обратился ко второму варианту.

Мне не хотелось разбивать окно: шум привлечёт совсем ненужное мне внимание. Застеклённая рама должна была выниматься из пазов, но на то, чтобы расшатать её и аккуратно убрать ушло много времени. Слишком много.

Решётка, которой был забран оконный проём с внешней стороны, поддалась с пятой попытки: с лязгом и хрустом выпала на улицу, нарушив тишину и увлекая за собой пласты штукатурки и мелкие камни кладки. За спиной в двери захрустел открываемый стражником замок.

Я с трудом протиснулся в оконный проём, неловко рухнул на мостовую, чудом ничего не сломав и не вывихнув. Как можно скорее метнулся в сторону, в тень каких-то навесов и ящиков и затаился. Услышал, как в то же мгновение из моего окна выглянул стражник, крикнул что-то во тьму. Я хорошо видел его сквозь щели из своего укрытия.

У меня была только одна попытка и эффект неожиданности. Я резко вскочил, оттолкнулся от ящика, подпрыгнул, ухватившись за голову стражника, выглядывающую из окна, и что есть силы потянул его на себя. Он рухнул гораздо менее удачно, чем я: ударился головой и потерял сознание, чем очень облегчил мне жизнь. Я затолкал отключившегося стражника туда, где только что прятался сам, наскоро скрутив ему руки за спиной его же ремнём, и выскользнул на улицу.

Совсем немного времени пройдёт, прежде чем в ордене заметят моё отсутствие. Надо спешить.