Гарри Поттер и Дары смерти

Здесь заканчивалась глава. Гарри поднял голову. Гермиона дочитала страницу раньше него. Она выдернула книгу из рук Гарри, явно испуганная выражением его лица, и захлопнула не глядя, словно прятала что-то непристойное.

— Гарри…

Он молча покачал головой. У него как будто сломалась какая-то внутренняя опора. Точно так же было, когда ушел Рон.

Он верил Дамблдору, считал его воплощением добра и мудрости, а теперь все это рассыпалось прахом. Сколько еще можно потерять? Рон, Дамблдор, волшебная палочка с пером феникса…

— Гарри! — Гермиона словно подслушала его мысли. — Гарри, что я тебе скажу. Конечно, это… не очень приятное чтение…

— Да уж, не то слово.

— Но ты не забывай, Гарри, это все пишет Рита Скитер.

— Ты ведь прочла его письмо к Грин-де-Вальду?

— Я… Да, прочла. — Она запнулась, с несчастным видом баюкая чашку чая в замерзших ладонях. — Наверное, это хуже всего. Батильда считала, что у них были одни только разговоры, но… «Ради общего блага» — это же был лозунг Грин-де-Вальда, которым он оправдывал все свои зверства. А тут… Получается, Дамблдор и навел его на мысль. Говорят, даже над входом в Нурменгард была надпись: «Ради общего блага».

— Что это — Нурменгард?

— Тюрьма, которую Грин-де-Вальд построил для своих противников, а в конце концов сам в нее сел, когда Дамблдор его победил. И все равно ужасно думать, что идеи Дамблдора помогли Грин-де-Вальду прийти к власти. С другой стороны, даже Рита Скитер признает, что они были знакомы не больше нескольких месяцев, причем оба тогда были совсем молодые и…

— Я так и знал, что ты это скажешь, — бросил Гарри. Он старался не срывать на ней злость, но трудно было справиться с голосом. — Так и знал, что ты скажешь: «Они были совсем молодые». Им было столько, сколько нам сейчас! Мы с тобой рискуем жизнью, сражаясь против Темных искусств, а он в нашем возрасте обнимался со своим лучшим другом и строил планы, как бы захватить власть над маглами!

У Гарри больше не было сил сдерживаться, он вскочил и заходил кругами, чтобы хоть немного успокоиться.

— Я его идеи не защищаю, — сказала Гермиона. — Всякое там «право на господство» — все это просто чушь, та же самая «Магия — сила». Но, Гарри, у него только что умерла мать, он был так одинок…

— Одинок? Он не был одинок! У него был брат, а еще сестра-сквиб, он ее держал взаперти…

— Вот этому я не верю, — твердо сказала Гермиона и тоже встала. — Не знаю, что с ней было не так, но я не думаю, что она была сквибом. Дамблдор, каким мы его знали, никогда бы не допустил….

— Дамблдор, каким мы его знали, не рвался к господству над маглами! — заорал Гарри, так что несколько черных дроздов сорвались с деревьев и с криками закружились в пасмурном небе над вершиной холма.

— Он изменился, Гарри, я тебе говорю! Просто изменился, и все! Может, в семнадцать лет он и верил в эту ерунду, но вся остальная его жизнь была посвящена борьбе против Темных искусств! Именно он, и никто другой, остановил Грин-де-Вальда, он всегда голосовал за защиту маглов, за права волшебников из семей маглов, он с самого начала сражался с Сам-Знаешь-Кем и погиб в бою!

Книга Риты Скитер лежала на земле между ними, и Дамблдор на обложке печально улыбался обоим.

— Гарри, прости, но, по-моему, ты злишься, потому что Дамблдор сам тебе об этом не рассказал!

— Может, и так! — рявкнул Гарри и обхватил голову руками, то ли чтобы сдержать свою ярость, то ли защищаясь от обрушившегося на него разочарования. — Подумай сама, чего он от меня все время требовал, Гермиона! Рискни жизнью, Гарри! И еще разок! И опять, и снова! И не жди никаких объяснений, ты должен слепо мне верить. Поверь, я знаю, что делаю, поверь, хоть я тебе не доверяю! Ни разу он не сказал всей правды! Ни одного раза!

Голос Гарри сорвался. Они стояли друг против друга посреди белой пустоты, и Гарри казалось, что они ничтожны, словно букашки, под этим бесконечным небом.

— Он любил тебя, — прошептала Гермиона. — Любил, я знаю.

Гарри уронил руки.

— Не знаю, Гермиона, кого он любил, только не меня. Это не любовь, если он бросил меня в такой жуткой каше. Черт, да он с Геллертом Грин-де-Вальдом был откровеннее, чем со мной!

Гарри подобрал упавшую в снег волшебную палочку Гермионы и снова сел у входа в палатку.

— Спасибо за чай. Я додежурю свою смену, а ты иди в тепло.

Гермиона поняла, что ее прогоняют. Она подобрала книгу и ушла в палатку, но, проходя, легко провела рукой по его макушке. Гарри закрыл глаза. Он ненавидел себя за то, что ему так хочется, чтобы ее слова были правдой, чтобы Дамблдору в самом деле было на него не совсем наплевать.

Глава 19 СЕРЕБРЯНАЯ ЛАНЬ

Когда Гермиона сменила его в полночь, шел снег. Гарри лег спать, и ему снились путаные, тревожные сны, в них то и дело появлялась Нагайна, выползая, например, из венка рождественских роз. Гарри в страхе просыпался с ощущением, что кто-то зовет его издали; в шуме ветра, трепавшего палатку, ему мерещились шаги и голоса.