Гавана

— Эрл, это такой же кольт «супер» тридцать восьмого калибра, как и у вас. Я видел, как вы из него стреляете. Пришлось достать один из них.

— Не застрели себя. Или меня. — Эрл взял свой рюкзак, вынул из него аптечку и достал пластырь. — Вот. Заклей мозоль. Нам еще долго придется идти пешком.

Френчи сел и занялся самолечением, а Эрл тем временем пристально следил за офицером, командовавшим операцией. Он видел, как отобранные капитаном солдаты сняли рюкзаки и каски, положили винтовки, взяли только фляжки и пистолеты, построились в цепочку и начали ускоренным шагом штурмовать вершину. Оставшихся разделили на три взвода, и каждый отправился в горы по своему маршруту.

Френчи спросил его, что происходит.

— Он застрелил старика-крестьянина, — ответил Эрл. — Потом разбил отряд на четыре взвода. Один отправил налегке перекрыть путь. Остальные будут маневрировать и преследовать.

— Как вы думаете, где эти двое? — спросил Френчи, доставая бинокль.

— На полпути к вершине. Меньше чем в тысяче ярдов от нас. Скорее всего, где-то в лесу. Думаю, их можно найти по следам. Если офицер заметит их, то прикажет открыть огонь. Тогда все будет кончено.

— Может быть, офицер сделает нашу работу.

— Сомневаюсь. Думаю, они подберутся к вершине и попытаются спрятаться от измученных подъемом солдат. Они надеются ускользнуть, перевалить через хребет и спуститься до того, как офицер перегруппирует людей и приведет колонну на эту сторону.

— И где же наши подопечные перевалят через хребет?

— Они пойдут к вершине сквозь самые густые кусты, где легко скрыться. И спустятся по кратчайшей линии, но не самым легким путем. — Эрл показал на расщелину. — Скорее всего, русский выберет не такое открытое место.

— Хорошо бы!

— Именно так и поступит наш соперник. Отличный план. Этот малый — профессионал.

— Эрл, вы знаете, что нужно делать, — сказал Френчи. — Сначала Кастро, потом русский. Убейте их обоих, а потом мы отошлем сообщение, ради которого прилетели сюда. Поднимем «Большой шум». И сможем вернуться домой героями.

— О господи, — ответил Эрл, — я хочу этого больше всего на свете.

44

Роджеру казалось, что он будет иметь дело с замухрышкой. По его мнению, все русские были коротышками в костюмах, скроенных пьяными шимпанзе, людьми с плохими прическами, плохими ногтями и плохими зубами. Но этот парень был образцом во всех отношениях: его полотняная рубашка была английской, волосы хорошо подстрижены и напомажены, ногти блестели, а зубы были безукоризненно белыми.

— Кажется, вы удивлены, мистер Ивенс. Похоже, вам еще не приходилось иметь с нами дело.

— Не приходилось, — ответил Роджер. — До сих пор в этом не было необходимости. У меня свои задачи. Наша встреча, мистер, э-э, Пашин, была вашей идеей. Давайте не будем играть друг у друга на нервах. Ближе к делу.

— Но сначала выпьем.

Русский поднял руку, повелительно щелкнул пальцами, и у столика тут же появился официант.

— Сеньор Пашин...

— Родриго, бутылку «сент-эмильона» сорок восьмого года.

— Si, senor. Как обычно.

— А что вам, мистер Ивенс?

Роджер чуть не отказался. С врагами не пьют. Это не принято. Никто не поймет. Но трудности только подзадоривали его. В конце концов, какого черта?

— Джин с тоником. «Танкерей». Большой кусок лимона. Только не выжимайте. Я выжму сам.

— Si, senor.

Они сидели в элегантном баре ресторана «Салон Майами» на Малеконе. За оживленной набережной начиналось лазурное Карибское море, раскинувшееся до самого горизонта, на котором виднелись облака. Одинокую пальму трепал ветер. Похоже, собирался шторм.

— Догадываюсь, что вы пригласили меня не для светской беседы, — сказал Роджер. — Вы прислали мне сообщение. Я пришел. Вы сказали, что у вас есть предложение. Я согласен его выслушать. Но предупреждаю заранее: скорее всего, я скажу «нет». У нас очень строгие правила. Если потребуется, я сообщу об этом разговоре в свою штаб-квартиру.

— Дело ваше. Да, у меня действительно есть предложение. Подумайте над ним. Мне кажется, оно будет для вас выгодно. Я не продавец, и здесь не распродажа. Просто мне кажется, что мы с вами оказались в похожей ситуации.

Принесли напитки. Роджер выпил свой и быстро заказал еще один. Тем временем русский устроил настоящее зрелище: понюхал принесенное вино, размешал его, сделал сначала маленький глоток, потом большой и наконец одобрил.

— Не хочу быть грубым, — сказал Роджер, — но что вы надеетесь мне предложить? И каким образом мы с вами могли оказаться в похожей ситуации?

— Из-за наших помощников. Мой помощник — старик. У него в Москве сильные покровители, которые заинтересованы в том, чтобы он преуспел. Я не могу прижать его к ногтю. Он начнет плакаться им, и мне тут же пришлют телеграмму с выговором. Очень досадно.

— А мой?

— Обстоятельства другие, но проблема та же. Ваш помощник молод и честолюбив. Склонен к интригам. Вы не доверяете ему. И не слишком рассчитываете на его преданность.

Роджер попытался скрыть недовольство, вызванное чрезмерной информированностью русского, но у него это не слишком хорошо получилось.