– Она умерла от удара о землю? – подал голос Павел.
– Нет. Сердце разорвалось еще в полете.
– Значит, ей повезло, – заметил Ласточкин. – Только вот что странно: мы же с Лизой были на месте происшествия. В квартире не было никаких следов борьбы!
Зарубин усмехнулся.
– Верно, – отозвался он. – Только эти следы не всегда остаются, вот в чем фокус. Кроме того, наш товарищ мог и прибраться, прежде чем уйти. Вы ведь не сразу поднялись в квартиру.
– Думаешь, это был мужик?
– Вряд ли баба могла в одиночку совладать с такой тушей.
– В одиночку. А если не одна? Кстати, что насчет отпечатков?
– Ищем, – туманно ответил Зарубин, почесав за ухом. – Но как всегда: тьма-тьмущая, а толку мало. В квартиру эту ходили толпы народу. Звезды шоу-бизнеса, которые не хотели светиться в офисе ясновидящей, бизнесмены, даже политики. Сам понимаешь, проверить эту ораву просто нереально.
– Из квартиры что-нибудь пропало?
– Полина утверждает, что ничего.
– Полина – это кто?
– Администратор Агриппины, ее правая рука. Вообще, у мадам было довольно много приближенных. Секретарь, домработница, шофер, плюс второй администратор и четыре помощника в офисе. Ну и в офисе всякие девочки, отвечающие на звонки, уборщицы и прочее.
– Все это очень мило, – промолвил Ласточкин скучающе, – но, судя по размаху деятельности этой парашютистки, у нее должна была быть охрана. Что, телохранитель в тот день взял выходной?
Зарубин и Колесников переглянулись, и последний смущенно кашлянул в кулак.
– В-видишь ли, Паша, охранник был, но он от нее сбежал недели за две до убийства.
– Причина?
В глазах Зарубина мелькнули смешинки.
– У него семья, а работодательница активно его домогалась. Короче, он выбрал семью и сбежал.
– Может, и так, – соглашается Ласточкин, – но входная дверь была закрыта на замок. У него, часом, не остались ключи от нее?
– Он г-говорит, что нет, – отозвался Колесников. – Кстати, этот замок, о котором ты говоришь… Д-дело в том, что он автоматический. Вышел из квартиры, дернул дверь на себя, и все. А вот другие два замка на двери закрыты не были, и именно потому, что работают они только изнутри.
Мы с Павлом обменялись взглядами.
– Однако она сама впустила в квартиру этого человека, – медленно проговорил Ласточкин. – Что означает: либо она его знала, либо он запасся убедительной легендой, и она его не опасалась. Я бы прежде всего изучил записи видеокамер в подъезде, потом проверил бы ближний круг жертвы, а потом, извини, принялся бы за клиентуру. Если деньги не пропали и все остальное в целости-сохранности, тогда, вероятнее всего, это месть. А поскольку все эти маги и ясновидящие – ловкие шарлатаны, им достаточно один раз нарваться на человека, который шутить не любит. И если он оказался в тяжелой ситуации, а эти люди не оправдали его надежд, тогда возможен любой исход.
– Спасибо за совет, – отозвался Зарубин. – Насчет камер дельная мысль, но оказалось, что в доме есть запасной выход, и там как раз камер нет. По отчетам охраны, в день убийства к самой Агриппине никто не поднимался. В 11.43, согласно таймеру камер, она вышла из дома и отправилась по магазинам, в 15.09 вернулась и поднялась к себе, отпустив шофера. А в 17 часов 15 минут она спикировала на вашу машину. Вот и все.
– Ей кто-нибудь угрожал? – спросила я.
– К-куча народу, – отозвался Колесников. – Так сказать, соперники по бизнесу, потом несколько помешанных и кое-кто из недовольных клиентов. Кстати, с ними она никогда не ссорилась и, если они начинали шуметь, быстро возвращала деньги.
– А много вообще у нее было клиентов? – поинтересовался мой напарник.
– Не меньше, чем у нас, – хмыкнул Зарубин и извлек из кармана пачку сложенных листков – компьютерную распечатку каких-то данных. – Эта девица, Полина, страшно не хотела давать мне список и угомонилась только тогда, когда я пригрозил посадить ее за противодействие следствию. Тут клиенты только за последние месяца три – человек пятьсот, не меньше. Правда, Агриппина работала не одна, а с помощниками, но все же!
– Ты в-взгляни, взгляни, какие имена там попадаются, – добавил Колесников.
Ласточкин взял протянутую ему распечатку и стал ее просматривать. В глазах его мелькнул задорный огонек:
– Боже! Какие люди! Посмотри, Лиза…
Он протянул мне всю пачку, и я стала без особого интереса проглядывать ее.
– Так, мои бесценные свидетели, – меж тем говорил Зарубин, – мне нужно, чтобы вы, соколы, напрягли память. Показания ваши я уже читал и знаю их наизусть, но мне нужны подробности. Может, вы кого-нибудь видели? Какую-нибудь тень в окне девятого этажа? Или кого-нибудь, кто выходил из подъезда воровской походкой, неся под курткой стопку золотых слитков, которые мадам хранила у себя под полом на черный день, который так и не настал?
– Стас, ты очумел? – сердито спросил Павел. – Как с земли можно разглядеть человека на девятом этаже? А из подъезда какие-то люди выходили, охранники бегали туда-сюда, но, честно говоря, я не обратил на них внимания. Скажи, Лиза, может, ты приметила что-нибудь подозрительное?
– Нет, – ответила я. – Я об этом уже думала много раз, но… ничего такого не было.