Гиблое место

Анна в холодном поту проснулась, на улице было еще темно, она толкнула в бок Алексея, он спросонья не мог понять, что происходит, и даже сначала потерялся, где он находится.

– Едем домой. Быстро, – сказала вполголоса она ему.

Алексей быстро встал, собрал свои вещи и, пытаясь не потревожить хозяев, вышел вслед за Анной на улицу.

Обратно они добрались под утро. Алексей, высадив Анну у ее дома, отправился возвращать коня. Анна зашла в дом, Арман сидел за столом, по его виду было понятно, что он не спал всю ночь в ожидании ее. Анна поставила мешок на пол и начала раздеваться.

– Неважно выглядишь. Налей мне чаю, да погорячее, – сказала Анна и, сняв верхнюю одежду, пошла в свою комнату переодеться.

Арман ей ничего не ответил, поняв издевку в ее словах. Она поняла, что он не спал всю ночь и ждал ее, ревность больше страха за ее жизнь не давала ему покоя. Он сможет пережить, если с ней что-нибудь случится, но не переживет, если она проведет ночь с каким-нибудь мужчиной. Достав для нее чашку и налив в нее чай, он подошел к мешку и открыл его, чтобы посмотреть, что она раздобыла.

– Ты же хотела лису?! – крикнул он Анне, находившейся еще в своей комнате.

Она пришла на его вопрос в кухню и, подойдя к мешку, увидела, что вместо лисьего меха в мешке черный песец. Анна громко засмеялась.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. Крест

Арман был верующим католиком, каждый день он предавался молитве, в основном в уединении, но порой Анна заставала его за чтеньем библии, в такие моменты он всегда у нее спрашивал, помолиться ли за нее, ее ответ всегда был отрицателен.

– Ты веришь в своего бога, у меня он свой, – отвечала ему в такие моменты Анна.

– Но я ни разу не видел, чтобы ты ему молилась.

– Поверь мне, я делаю это постоянно.

– И о чем ты его просишь?

– Я прошу его вытащить меня отсюда как можно скорее.

– А о прощении?

– Так на все же воля божья, – с ухмылкой ответила Анна. – Почему я должна просить прощение за то, что он смог допустить?

– Ты считаешь виновным бога, а не себя?

– Почему разговор только обо мне? Я так и не знаю, за что ты здесь находишься. Сидишь, весь такой правильный, молишься, а в кандалы тебя точно не за мешок крупы заковали.

– Я невиновен.

– Так и я невиновна. Мы здесь все невиновные.

С каждым прожитым месяцем вместе их отношения крепли. Арман, докладывая о делах Анны Анатолию Герасимовичу, опускал информацию о том, куда она ходит, что водит дела с маклером, какие дополнительные заработки имеет. Они продолжали давать выступления по два раза в месяц, на такое количество Анна смогла сторговаться с начальником тюрьмы. Этого было мало, но устоять он не смог. Им так и не удалось еще раз остаться наедине вдвоем, Анатолий Герасимович много раз рисовал в своем воображении, как мог завершиться тот вечер, если бы не случай с разбитым окном. Его мечты об Анне навещали его часто, его положение по отношению к ней давало ему возможность взять то, что ему нужно, силой, но он был совершенно другого склада человек, ему были не чужды честь и достоинство, как его, так и Анны.

Одним декабрьским вечером Анна долго не возвращалась домой с прогулки, Арман, обеспокоенный ее отсутствием, отправился искать ее. Он знал несколько мест, где она могла задержаться. За время слежки за ней он вычислил места, где она особо часто проводила время. Эти самые места были настолько непривычны для Армана и для любого уважающего себя человека, что приводили его в ужас. Анна могла часами проводить время у какого-то менялы, который за деньги или любые ценные вещи мог достать на острове такое, что и на Большой земле так просто не достанешь, он мог предложить любой запрещенный товар, от алкоголя до оружия. У него в доме собирался отменный сброд, уголовники всех статей и мастей, там крутились проститутки, предлагавшие свои услуги. Как в этот смрад смогла влиться Анна, он не понимал, как и какие дела могли быть у нее с хозяином этого притона, он не догадывался. Подойти незамеченным к дому он не мог, на улице всегда находились люди: кто покурить, кто справить нужду, не отходя далеко от дверей. Преодолев свое отвращение и страх, Арман вступил на порог, протиснувшись в сенях через многочисленный люд, состоящий из мужиков и баб. Когда он оказался внутри дома, ему в нос ударила невыносимая вонь из запаха сигаретного дыма, пота, вперемешку с запахом то ли испорченных продуктов, то ли протухшего мяса. Дым был настолько густым, что он с трудом мог рассмотреть лица присутствующих, но тут прямо у себя под ногами он разглядел сидящим на полу Алексея, он был пьян. Наклонившись к нему и спросив у него, нет ли здесь Анны, он по мотанью головы Алексея из стороны в сторону, понял, что ее здесь нет. Он было уже развернулся и хотел уходить, как за своей спиной услышал мужской голос.

– И даже не останешься? – это был хозяин дома, мужчина лет пятидесяти, весь седой, с бородой и усами.