Гнев Севера

— А если сказать им, что собираемся отправить их домой с вестью о смерти этого конунга?

— Домой… Для начала надо узнать, откуда они пришли. Хоть это мы знаем, Тео?

— Они не говорят, твоя милость.

— Ладно, попробуй их разговорить. Вдруг у тебя получится то, с чем не справился мой палач.

— Может, у архиепископа спросить, сир? — предложил я.

— Как ты меня назвал? — Элла снова остановился.

— Сир, — я изобразил смущение. — Так я обращался к королю франков.

— Зови меня: твоя милость или мой король.

— Прости, твоя милость.

— Что ты там сказал?

— Архиепископ может знать, твоя милость. Люди церкви все время пишут друг другу письма и потому знают больше других.

— Спросим, — кивнул король, глянув на меня одобрительно. — Вижу, ты сообразителен. Что еще скажешь?

— Мне известно, что у норманнов за смерть своего принято брать выкуп. Может, предложить им выкуп за их короля?

— Обойдутся! — отрезал Элла, и его расположение ко мне растаяло. — Даже церковных денег не хватит платить выкуп за каждого норманнского королька, который приплывает сюда, чтобы поживиться. Здесь, в моем королевстве, мы одариваем их железом в брюхо, а не серебром!

И глянул гордо.

Хороший ответ. Рагнару понравился бы.

Только вот я не заметил подобного героического подхода, когда Ивар с братом грабили Нортумбрию.

Ну да мое дело — предложить.

— Ты вроде раньше настоятелю Годвину служил? — спросил король.

— Не то чтобы служил, твоя милость…

Элла махнул рукой, велев мне заткнуться.

— Раз ты со святошами уже имел дело, то отправляйся к его высокопреосвященству и выясни, что он знает об этом Рагнаре, — распорядился король. — А ты, Теобальд, найди того, кто знает данов. Купцов порасспроси. В общем, сам разберешься. Как только узнаете что-то полезное, сразу ко мне. Что победитель короля франков сдох в моей змеиной яме, это славно. Но хотелось бы узнать, зачем он приплыл сюда. Не верится мне, что я более грешен, чем Карл Лысый. 

Глава 14 Война, мир и деньги

Вулфер как источник информации оказался бесполезен. Архиепископ был в курсе почти всех норманнских нападений, начиная с самого первого, примерно восьмидесятилетней давности, когда на остров Портленд, входивший в юрисдикцию южного королевства Уэссекс, напали целых три норманнских корабля. Ну как напали. Шли себе спокойно по Ла-Маншу, пристали к острову… И тут на них наехала уэссекская таможенная служба. Крутые норегские парни ощипать себя не позволили. Убили всех и отправились дальше, не забыв, впрочем, взять компенсацию за моральный ущерб[6].

Этому событию было уделено всего пару строк, поскольку церковное имущество в том конфликте не пострадало.

Зато нападение на здешний, нортумбрийский, монастырь, происшедшее через несколько лет, было изложено во всех подробностях, с перечислением убытков и именами отправившихся на небеса монахов[7].

Рагнар Лотброк вряд ли мог в нем участвовать, поскольку в те времена еще не родился. Он вообще остался вне внимания местных церковных хроникеров. Даже в дошедшей до здешнего епископа информации о взятии Парижа имя Лотброка не упоминалось. Ну да. Центр мира Йорвик.

В общем никакой полезной информации я Элле не принес.

Теобальд оказался более успешен. Приволок купца из Упплёнда. Норег оказался куда более осведомлен. Наговорил с три короба. Мол, грозен был Рагнар-конунг нечеловечески. И сыновья его — такие же. А еще он с норегским конунгом, Хальфданом Черным, — в родстве, так что тому тоже не понравится, что Рагнара убили. Да еще так недостойно. Если бы он, купец, знал, кого король Элла собирается казнить, непременно предупредил бы и предостерег. Но ведь не знал! Тут купчина сделал трагическое лицо и воздел руки к небесам.

Элла помрачнел. Но норега за недобрые вести наказывать не стал. Выдал ему немного серебра и велел сидеть в городе.

— Нужны деньги, — сказал он, когда в зале остались только свои: сам король, Теобальд, Редманд, один военачальник Эллы, архиепископ с секретарем, что-то торопливо записывавшим, и я. Возможно, меня просто забыли выставить.

Судя по взгляду короля, обращался он адресно. К Вулферу.

Но тот отреагировал не так, как ожидал король.

— Ты, синьор, неплохо заработал, уничтожив язычников этого дикарского короля. Теперь ты видишь: борьба с язычниками может и прибыль приносить.

— Твоя благость[8], в этой битве погибло больше сотни наших воинов! — не выдержал королевский военачальник Редманд, длиннорукий и длиннолицый вояка лет тридцати, преданный и простодушный.

— Они, несомненно, в раю, — епископ возвел очи горе.

— Мне знакомы имена его сыновей, — мрачно проговорил Теобальд. — Это они осаждали Йорвик три года назад. И именно церковь заплатила большую часть выкупа, чтобы они ушли.

— Тогда у Нортумбрии был другой король, — святоша многозначительно посмотрел на Эллу.

Элла был мрачен. Он отлично понимал разницу между разовым набегом викингов и полноценной войной с датчанами.

— С нами Бог! — строго произнес архиепископ.