Гнусные гномы

Взглядом приструнив хорьков, я спросил демона, что это его так взволновало.

– Так, мелочь, – пробормотал Снаркс, стараясь говорить самым небрежным тоном. Но гнев его все же прорвался наружу. – Та самая мелочь, что шьет башмаки!

Мне еще не приходилось видеть демона в таком состоянии.

– Домовой? – удивился я.

– Домовой! Вечно этот Домовой! – завизжал Снаркс, рухнул на колени и принялся изо всех сил колотить кулачками по узловатым корням ивы.

– Проклятие, – с тревогой сказал Хендрик.

Я ограничился кивком и попытался собраться с мыслями. Впервые с тех пор, как я его знаю, Снаркс ведет себя так несдержанно. И что еще хуже, его агрессия направлена не на врага, а на одного из наших союзников, на того, кто помогал нам прежде и может пригодиться снова. Ситуация грозила выйти из-под контроля. Первым моим побуждением было обратиться к Эбенезуму, чтобы он уладил конфликт между демоном и Домовым. Но учитель, с его болезнью, не перенесет столь близкого контакта с двумя существами, так тесно связанными с волшебством. Так что, если я не хотел вновь увидеть Эбе-незума беспомощным калекой, надо было разбирать проблему самому, как сумею. Я посмотрел на демона и попробовал мыслить, как волшебник. С какой стороны взялся бы за это учитель?

– Да уж! – сказал я, настраиваясь на нужную волну. – Но ведь тебе, Снаркс, уже приходилось общаться с Башмачником, и не раз. Откуда вдруг такая ненависть?

Снаркс задумался на долю секунды:

– Забавно! Об этом я как-то не задумывался. Но теперь, когда ты сказал, я вспомнил, что ведь действительно раньше нормально переносил Домового. Я выдерживал присутствие даже нескольких домовых. – В голосе демона вновь зазвучала присущая ему уверенность. – В конце концов, даже когда их много, они все равно очень маленькие!

– Проклятие! – подбодрил его Хендрик. – Значит, ты не боишься Домового?

– Вовсе нет! – Физиономия Снаркса озарилась демонической улыбкой. – Не боюсь! Недолюбливаю – это да! Но ведь это совсем другое дело. Все-таки одной лишь неприязнью это нельзя объяснить… – Он больше не улыбался, на лбу собрались темно-зеленые морщины. – Я признаю, что веду себя странно. Совершенно не по-демонски. Что сказала бы моя мама!

– Проклятие, – не унимался Хендрик. – Домового ты не боишься. Стало быть, боишься кого-нибудь другого?

Снаркс уставился на рыцаря:

– Ты не устаешь удивлять меня. Сначала сыплешь красивыми словами, теперь вот занялся психоанализом! Я-то полагал, что за тебя думает твоя дубинка!

– Да уж, – вмешался я, пока Хендрик не вскипел. – А может, Хендрик попал в точку?

– Боюсь ли я? – Демон задумался. Он даже отвернулся от нас и стал смотреть вдаль. – В каком-то смысле – да. Должно быть, все дело в том, что я постоянно воюю со своей родиной. Я все-таки демон, хоть и в изгнанье. Сначала речь шла о спасении Вушты от Голоадии и о том, чтобы разбить Гакса Унфуфаду, которого я всегда не любил. Обе цели были близки мне. Но теперь… – Снаркс тяжело вздохнул. – Все обстояло прекрасно, пока я снова не побывал на родине. Можно было навестить маму. Но я скрывался, как преступник, я вел себя, как чужак, чувствовал себя запятнанным дружбой с людьми. – Демон посмотрел на Хендрика, потом на меня, потом – опять на Хендрика. – И, в общем, правильно чувствовал.

– Проклятие! – Хендрик не желал отклоняться от темы. – Выходит, ты боишься своей мамы?

– Еще бы! – воскликнул Снаркс. – Была бы твоя мама демоном – ты бы ее тоже боялся! Об этом и говорить нечего. Это естественно. Но возвращение в Голоадию всколыхнуло во мне воспоминания! Война, похоже, не кончилась. И я боюсь, что чем дольше она будет продолжаться, тем сильнее меня будет одолевать тоска по родине.

– Проклятие, – мрачно подытожил Хендрик.

– Да уж, – выдавил я, чтобы показать, что в полной мере осознал всю серьезность проблем Снаркса. Мелькнула у меня и еще одна мысль, но ею я предпочел пока не делиться. Дело в том, что демон-изгнанник вел себя в точности так же, как моя возлюбленная. Оба жаловались на одно и то же. Оба устали от борьбы и были несколько не в себе. Трудно вообразить двух существ, столь непохожих друг на друга, как моя юная волшебница и Снаркс. Не странно ли, что демон, как эхо, повторяет сейчас то, что говорила Нори несколько часов назад?

– Добрый день.

Тихий, вежливый голос раздался так близко от меня, что я подскочил от неожиданности. За моей спиной стоял Дилер Смерти в своем черном облачении.

– Насколько я понял, у вас проблемы. У меня тоже. – Киллер машинально разминал кисти рук. – И посерьезнее, чем нехватка кабанов в окрестных лесах. – Что-то я не замечал на его лице обычной ласковой улыбки. – Вы, конечно, помните, – выговорил он медленно и аккуратно, словно опасаясь слишком сильно напрягать лицевые мышцы, – что по контракту я обязан умертвить по крайней мере троих из вас.

– Проклятие! – Рука Хендрика потянулась к зачехленной дубинке. Должно быть, рыцарь, как и я, надеялся, что совместные испытания, выпавшие на нашу долю, борьба за общие цели как бы аннулировали контракт на убийство Хендрика, Эбенезума и меня.