Гордость и предубеждение Джасмин Филд

Она посмотрела на машину в конце улицы. Это была старенькая, потрепанная спортивная «MG» с опущенным верхом — в ней сидел Гарри. Его поклонницы просто попадали бы в обморок. Но у Джаз не было никакой охоты приближаться к автомобилю. И сколько же он здесь сидит? Интересно, слышал он их разговор с Джорджией? Может быть, он хочет преподать мне сейчас урок?

— Нет, спасибо. Мне хочется подышать свежим воздухом.

— Одной в такое время ходить опасно, — сказал он серьезно.

— На мой взгляд, не опаснее, чем садиться в машину с незнакомым человеком.

— Мисс Филд, я вам разве «незнакомый»?

Она задумалась на мгновение:

— Ну, в общем, да. Я плохо знаю, что вы из себя представляете, мистер Ноубл.

— Ладно, садитесь, — сказал он.

В тоне чувствовалось легкое раздражение. Он наклонился к пассажирской дверце и распахнул ее.

— Я вам дам дополнительный материал к вашей роли.

Джаз выдавила из себя улыбку:

— Мне кажется, я сегодня и так много работала над ролью, вы так не считаете?

Гарри не ответил на ее вопрос, а просто сказал, по мнению Джаз, слишком театрально:

— Я не кусаюсь, мисс Филд.

И начал заводить машину.

Джаз медленно подошла к нему.

— Поскольку вы любите, чтобы говорили правду без заминок, так слушайте. Лично я предпочитаю идти домой одна по полуночным улицам Вест-Хемптона, а не ехать в вашей машине. — Она захлопнула дверцу и улыбнулась ему. — Однако спасибо за любезное предложение.

И пошла, вдыхая сладкий ночной воздух.

ГЛАВА 9

Сара договорилась пообедать с братом в Хемпстеде в изысканном маленьком ресторанчике, расположенном в стороне от проезжих дорог и уже поэтому считавшимся эксклюзивным. Джек никогда не отказывал сестре, если та хотела встретиться с ним — иначе не избежать упреков. И сегодня Сара попросту подслушала, что он договорился встретиться с Гарри. Так что она не сомневалась, что Джек придет с Гарри и именно поэтому выбрала этот ресторан. В другом месте, да еще в дневное время, обед будет испорчен — все начнут подходить и просить Гарри дать автограф. Так происходило всегда и везде, и даже в Хемпстеде, хотя здесь уж люди, кажется, должны бы вести себя поприличней. Но в этом ресторане даже официанты о себе такого высокого мнения (повыше, чем многие звездные посетители), что не унизятся до того, чтобы просить автограф. Даже у Гарри Ноубла. Естественно, Максин тоже была приглашена, и, конечно же, платить будет Чарлз.

— Ну и как же дела у нашей сестры-дурнушки? — спросила Сара, как только все получили меню.

Гарри изучал закуски.

Она сделала второй заход:

— Как вам нравится ваш эксперимент — вы, ведь, наверное, ничего подобного не совершали со времен поступления в Академию? Или задача оказалась слишком сложной, даже для вас?

Наконец он отложил меню.

— Совсем наоборот. Надеюсь, у меня достаточно мужества признать, когда я бываю не прав.

Сара с трудом сдержала чувство облегчения и радости.

— И что же вы собираетесь делать? Где вы будете искать другую Лиззи Беннет, ведь осталось так мало времени? И как же вы преподнесете эту новость бедной девушке?

— Да нет же, я вовсе не это имел в виду, — заявил Гарри холодно. — Я хотел сказать совершенно обратное. Она — настоящая находка. Невозможно было бы найти более подходящую исполнительницу на роль Лиззи, чем она.

— И более восхитительную на роль Джейн Беннет, — заулыбался Джек, положив меню на стол и потирая руки. — Лично я возьму бифштекс.

— Безусловно, но по поводу Джейн Беннет у нас и не было никаких сомнений, — сказал Гарри Джеку.

Сара попыталась вернуть разговор в нужное ей русло.

— Что же такого особенного в сестре-дурнушке? Объясните же нам. Лично я сгораю от любопытства, — сказала она как можно непринужденней.

Гарри на секунду задумался.

— Да все, — сказал он просто. — Темперамент, игра, фигура, лицо, глаза. Она — совершенство.

Сара углубилась в изучение меню — однако аппетит пропал. Черт подери. Она ведь раньше так любила в этом ресторане «фуа-гра».

Когда заказ был принят, Джек начал петь дифирамбы Джорджии. В душу Гарри закралось подозрение.

— Надеюсь, ты не собираешься и на этот раз, как обычно, влюбляться в героиню, а затем за день до премьеры бросать ее.

Джек рассмеялся, но ничего не ответил.

— Знаешь, я этого не потерплю. Только не в моем спектакле, — сказал Гарри, потягивая красное вино. — Я никогда не забуду, как твоя Беатрис чуть глаза тебе не выцарапала в финальной сцене «Много шума из ничего». Мы с полным основанием могли бы тогда назвать наш спектакль «Много шума по веским причинам».

Джек улыбнулся, вспомнив о том случае. Он уже и забыл, что ее звали Беатрис.

— Ничего нет хуже, чем заводить роман с актрисой, играющей с тобой в одном спектакле, — назидательно произнес Гарри. — Это мешает актеру сконцентрироваться.

Джеку было явно не по себе.

— Но, старик, жизнь не сводится к одним только спектаклям.