Граница дозволенного

Я взглянул на кусок, а затем на зверя. Он оставался сидеть без движения, не доев добычу, ожидая следующего шага. Медленно приподнявшись, я направился в центр пещеры, осторожно ступая по ее полу. Существо же не шевелилось. Но и оно, и я внешне оставались собранными. Думаю, любое резкое движение сразу же разрушило бы образовавшееся равновесие. Даже нити на голове существа прильнули к нему, стекая по телу. Поэтому, добравшись до измененного мяса, поменявшего цвет, не обращая внимания на сильный аромат и какую-то липкую жидкость на нем, я развернулся, вновь направившись на свое место. Там я осторожно вдохнул новый запах мяса, практически прижавшись к куску ноздрями. Он точно никогда не чувствовался мной раньше. Такой притягательный из-за этого. Такой тонкий. Аромат проникал в ноздри, но раздражал не их, а мою пасть, исходившую слюнями. Я сглотнул и, взглянув на существо, отправил еду в пасть. Из жесткого куска мяса цура она превратилась в довольно мягкую и сочную массу, сразу же размягчавшуюся слюной. Я тут же проглотил ее, не разжевав как следует. Сравнение с тем, как я питался раньше, оказалось бесполезным. Существо сделало с мясом нечто такое, из-за чего оно из обычного превратилось в самый лучший кусок пищи, что попадался мне.

Такие умения существа возвысили его в моих глазах. Несмотря на его внешнюю хрупкость, оно обладало возможностями, о которых я даже никогда не мог и подумать. Восхищенный пищей, я передвинул узоры на теле в надежде, что гость из-за облаков заметит мою благодарность. Но может из-за сумрака в пещере он не обратил внимание на попытки пообщаться.

Вся же настороженность улетучилась. Существо не желало меня убивать, если я не представлял угрозы. Я же решил, что лучше не пытаться выказывать в сторону существа необдуманные жесты. Начало клонить в сон, и поэтому, подвинувшись вглубь пещеры так, чтобы снаружи оказаться незаметным, если буря внезапно утихнет, заснул, бросив последний взгляд на сидящего в глубине. Оно замерло на месте в тусклом свете пещерного освещения. А я заснул вновь.

Пробуждение произошло резко. Я прямо встрепенулся, подскочив на ноги и почти потеряв равновесие из-за изуродованного хвоста. Меня наполнило сожаление по поводу увечья. Хвост эзха – важная часть тела, с помощью которого мы деремся, держим равновесие, ходим, иногда опираясь на него в стойках. Потеряв его длину, я стал менее устойчивым и проворным, что уже начало вредить в жизни.

Виновник моих проблем лежал у стены, завалившись на бок. Его длинные конечности смотрели на выход из пещеры. Белая оболочка все еще валялась без дела сбоку. Такое хрупкое, мягкое тело. Даже тогда я задумался, какового бы оно было на вкус. А после изменения над огнем? И что бы произошло, если бы я все-таки решился и съел упавшего с небес зверя? Но об этом думалось неохотно. Во-первых, я наконец-то насытился. А во-вторых, желания еще раз испытать силу существа не возникало – хвост все еще болел, напоминая о прошлой ошибке.

Очень хотелось просто подойти к существу, разглядеть его получше, воспользовавшись случаем, потрогать эту гладкую кожу, вдохнуть манящий аромат неизвестности, коснуться оболочки. Но болезненный опыт не давал мне сделать ни шагу в сторону зверя. Мы так и сидели: я, неподвижно всматривающийся в фигуру существа, оно само, свалившееся на бок, и кости эзхов.

Вдруг существо издало четкий громкий звук, от которого я дернулся. Этот стон напоминал протяжные завывания эзха, получившего серьезное ранение. От него веяло болью.

Мои привыкшие к полутьме глаза, больше не защищавшиеся вторым веком, позволяли увидеть все изменения, что происходили с мордой существа. Она исказилась гримасой, уничтожившей всю нежность и тонкость черт. Зажмуренные глаза резко раскрылись, а из них в меня устремились два расширенных от страдания зрачка. Существо вновь вскрикнуло, теперь более протяжно, не подавляя себя. Его пасть разошлась во всю ширину, оказавшись больше, чем пасть эзха. Обнажились его мелкие зубки. Существо, лежащее на боку, дернулось, вскрикнув еще раз, но немного тише. Ему пришлось с трудом, опираясь на передние конечности, возвращаться в сидячее положение. Что же с ним случилось? Почему оно все еще не использовало свои ноги, если это они и есть? Неужели именно из-за них существо испытывает боль?

Оно село. А меня вдруг удивила одна деталь: из его глаз заструились капли воды! Я снова поддался вперед. Вода идет не из земли, а из существа! Такого никто и никогда не видел. Наставник не упоминал об этом в речах. И тогда же я подумал о том, что существу необходимо помочь в выживании всем, во чтобы то ни стало, показав его племени. Слишком много чудес, слишком много нового и необъяснимого. И это все требуется понять. Как бы меня не старались обвинить в том, что я еретик. Процветание племени заключалось в умысле Ярго на счет спущенного им с небес существа.