И слов свечение

Юрий Леонидович Купер И слов свечение Сборник стихов

* * *

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

* * *

«Писать стихи – как рисовать…»

Писать стихи – как рисовать
Карандашом, лениво размышляя,
О времени, текущем вспять,
Про знаки препинания забывая.

Писать стихи – как будто завещать

Все то, что накопили вы годами
Кому-нибудь хотелось бы отдать,
Возможно Вам, тут Вы решайте сами.

Писать стихи – как исповедь с cобой,

Ты каешься, но ты и исповедник,
Возможно, исповедь вся связана с тобой,
В ней я, наверное, и есть мой собеседник

И мне не надо вслушиваться в шёпот,

И мне не надо вдумываться в смысл,
Слова мои звучат как тихий ропот,
В котором смутно путается мысль.

«Не знаю почему, но в каждом городе, в котором я живу…»

Не знаю почему, но в каждом городе, в котором я живу,
Я выбираю место возле дома —
Кафе, а может бар, где по утрам сижу,
Где я встречаю день пока мне незнакомый.

Каким он будет, знает только Бог,

Скорей всего, таким же, как вчерашний.
Хотел бы поменять я, если б мог,
Привычки, образ жизни завсегдашний.

«Москва, мой город водосточных труб…»

Москва, мой город водосточных труб,
Ты снишься мне всегда заснеженной зимою.
Как холода – дыхание сонных губ,
Подернутых, как инеем, виною.

Я помню детства двор в снегу

И дворника Луку: то с ломом, то с лопатой,
Как он бредет, качается в дугу,
Блаженный и хмельной, ни в чем виноватый.

И выкурив один бычок на всех в те годы,

С трудом найдя в штанах замерзший детский грех,
Писали прописью родные имена, как оды,
Мы хором брызгали на белый и хрустящий снег.

Мать в валенках идет, наверное, с работы,

В авоське вермишель и молоко.
И детства грусть, и материнские заботы —
Куда-то все, как прошлогодний снег, ушло.

«По памяти писать пейзаж…»

По памяти писать пейзаж
гораздо интересней, чем с натуры,
ты, вспоминая, входишь в раж,
и в памяти плывут фактуры.

Но как их точно передать,

песка, небес и водной глади,
точнее цвет и свет их угадать
и только атмосферы ради.

Здесь приблизительность – ваш враг,

неточность ничего вам не прощает,
и ваша память, словно маг,
к реальности вас снова возвращает.

Вы пишете, порою торопясь,

порою медленно, в раздумьях застывая,
и живопись – магическая грязь —
следы касания и жеста оставляет.

Как краску превратить в иное,

когда она исчезнет насовсем,
и на холсте увидим только море?
она вдруг станет небом, облаками или всем.

И как трехмерное пространство

на плоскость точно уложить?
Я, без фальшивого жеманства,
мастеровым, скажу вам, трудно быть.

«Мне интересна жизнь моя внутри…»